Алфавит в произвольном порядке № 9: «Х»,«В»

Алексей Хвостенко, Анри Волохонский

Хвостенко — гениальный, но совсем не талантливый. И никогда не старался.

Волохонский — очень талантливый, но совсем не гениальный, хотя всегда старался.

Если бы можно было их объединить в одну личность, какой это было бы огромный поэт! И сами они, вероятно, это чувствовали и на первых порах почти сливались в некоего тянитолкая по имени Волохонский-и-Хвостенко…

С другой стороны, кто знает, какими сторонами они бы слились, а какие отпали бы — если бы это было возможно… Вдруг получился бы какой-нибудь Волостенко (что-то вроде Драгомощенко, только с чувством юмора), а не (великий) Хволохонский!

И сами они, вероятно, это чувствовали — эту опасность. И отодвигались друг от друга — на вторых порах…

(Это запись была скорее «по ходу слушанья», чем «по ходу чтения»)

За известие о существовании этого ролика благодарю romov

тут один молодой человек больших дарований, очевидно, отвлекшийся на некоторое время от мировых событий, вдруг вернулся к людям и с некоторым изумлением обнаружил, что

американцы выбрали в президенты Чебурашку!

Разве же это не прекрасно?

Обсуждение стихов о рассеянном человеке с Романом Ромовым (romov) напомнило о собственной краткой карьере в качестве начинающего герцога Детгиза.

В этом качестве я написал некоторое количество стихотворений и прозаическую книгу об учащемся 6-го «зе» класса Сене Кошкине. В книгу входили четыре рассказа, каждый из которых был отражением какого-либо романного жанра — готического романа («Вечный форвард»), детективного романа («Дело близнецов»), авантюрно-сатирического романа типа «12 стульев» («Пуся — парень не промах») и — вот — романа в письмах. О судьбе книжки см. в комментариях к вышеупомянутой записи Романа Ромова, а здесь — поэтологический роман в письмах

С ПОЭТИЧЕСКИМ ПРИВЕТОМ, КОШКИН СЕНЯ

фантастически правдивая история о том, как временно больной школьник Сеня Кошкин познакомился и раззнакомился, ни разу так и не увидевшись, с литературным консультантом Неунывако Степаном Арнольдовичем

(опубл. в ленинградском журнале «Искорка», №№ 4 и 5 за 1988 г. Рисунки Леонида Каневского)

Горло мне перевязали колючим шарфом, навалили на стул у кровати разноцветную кучку таблеток и ушли на работу.

«Да, — вернулась мама. — Вот тебе интересная толстая книга — не скучай!» Встала на цепочки, дотянулась к самому верху шкафа и — с трудом удерживая в одной руке такую толстую — принесла мне.

Потом она поцеловала меня холодными губами, застучала каблуками в коридоре и бахнула дверью. Тоненько отозвались рюмки в серванте.
Читать далее →

Главная задача — раcконцентрация центра.

«Расконцентрация центра»! По-моему, очень красиво!

—————————————————
От себя добавлю, что очень рекомендовал бы сходить послушать — по моему глубокому убеждению вышеупомянутые стихи являются одним из немногих оправданий вышеупомянутого времени перед историей поэзии на русском языке. В пределах вышеупомянутой Водской пятины уж точно. Но и не только, конечно.

эссе Михаила Айзенберга об Олеге Юрьеве «Тот же голос».
————————————————-
А это уже от меня: очень редко, всего несколько раз в жизни бывает, что статья о тебе, помимо собственных вопросов автора статьи к тебе или о тебе, отвечает и на твои собственные вопросы — о себе или к себе. На вопросы, которые ты никогда бы никому не задал. Даже, пожалуй, себе.

Это бывает так редко, что можно сказать, что никогда. И это так дорого, что можно сказать, что бесценно.