Процесс пошел

Сообщают (спасибо, tushisvet), что средний род кофе отныне не ошибка.

В одном своем давнишнем сочинении я написал:

Все говорят судьба интеллигента в России, судьба интеллигента в России, а что такое судьба интеллигента в России? Судьба интеллигента в России есть пожизненная борьба с мужским родом кофе, бессмысленная и беспощадная. Когда в словарях появится “кофе, ср.”, судьба интеллигента в России закончится.

Признаюсь, погорячился. Наблюдения последнего времени убедили меня в том, что интеллигент в России, к сожалению для России, неизводим. Пройдет совсем недолгое время и, сбившись в стаи (вернее, уже в составе давно сбившихся стай), он будет охотиться на отщепенцев, употребляющих мужской кофе. Их будут выбрасывать из трамваев (из других мест их уже, кажется, давно повыбрасывали).

Дело, конечно, не в кофе, а в высокомерии — самом страшном грехе с точки зрения массовой советской интеллигенции. Мужской род кофе будет символизировать, что некоторые думают, будто они бог весть что такое и не хотят браться за руки друзья чтоб не пропасть поодиночке.

Заодно об интеллигенции, чтобы не пропала поодиночке зернистая мысль:

Интеллигенция в России существует только двух видов — интеллигенция в первом поколении и интеллигенция во втором. Иногда они ссорятся (как в восьмидесятых годах прошлого века), иногда первая сажает вторую, иногда вторая взращивает первую (на рабфаках, или с помощью телепередач типа КВН или «Кабачок 13 стульев», или по радио «Голос Америки» или «Маяк»), иногда они даже мирятся — как сейчас, образуя причудливые оппозиционные сталактиты и сталагмиты. Но исторический ужас заключается именно в том, что третьего поколения никогда не возникает — дети каждого n+1-го поколения, где n = 1OR2, становятся или интеллигентами во втором же поколении (чаще всего дети первого) или возвращаются в первое (чаще всего «опрощающиеся» дети второго). Есть еще очень редкий выбор — совсем перестать быть интеллигентом, но это удается очень немногим. И только поодиночке.

Я пью за здоровье немногих…

Как наше слово отзовется

В романе Олега Юрьева «Винета» упомянут лозунг: «Хай живе випробуванна у боях дружба двох жовто-блакитних народiв – шведського та украiнського!» Автор решил так пошутить. Вряд ли ему могло прийти в голову, что пройдет совсем немного времени – и этот лозунг украинские власти начнут воплощать в жизнь.

Ну почему же, любезный г-н Матренин — почему же не могло придти в голову? Роман опубликован в 2007 г., начат сочинением в конце 2004-го. Всё уже было довольно ясно. И никаким шуткам это не противоречит.

Вне зависимости от этого статья Михаила Матренина «Медаль для иуды» (мы об этой медали когда-то писали) сама по себе, на мой вкус, очень, и даже необычно для нынешней прессы, хороша — и здравая, и обстоятельная, и без истерики. И замечательный там портрет Мазепы помещен — одни уши чего стоят!

Со всеми разъездами и прочими хлопотами как-то пропустил я годовщины всех реальных и выдуманных битв, не говоря уже о незалежностях и прочих залежалостях. Отмечусь-ка я задним числом ссылочкой на содержательное сочинение Михаила Матренина.

Читающим по-немецки: JURJEWS KLASSIKER

О Бунине. Т. е., конечно, не столько о самом Бунине, сколько о его собрании сочинений (в новых переводах), постепенненько так выходящем в цюрихском издательстве Dörlemann. По мне — дело важное. Бунин в немецкоязычном пространстве бедный родственник по сравнении с Толстым, Достоевским и Чеховым. И даже по сравнению с Пушкиным, хороших переводов которого нет и не предвидится, но который по крайней мере как слово — PUSCHKIN — знаком тут всякому (нет, не только из-за водки, взаимосвязь скорее обратная).

Между тем без водворения Бунина на надлежащее место — в первый ряд русской классики — и без соответствующей рецепции невозможен действительный, неформальный переход в русский двадцатый век, в литературу модерна — к Белому и Сологубу, Добычину и Вагинову. Их, конечно, переводили и переводят, но без Бунина как связующего звена между классической литературой ХIX века и новой литературой века ХХ невозможно понять их правильно, как самостоятельный эстетический мир со своими законами. Их продолжают мерять мерками Тургенева-Толстого-Достоевского-Чехова или в лучшем случае понимаего как «сатира» Гоголя, и, соответственно, ничего хорошего из этого не получается — ни любви, ни понимания.

Читающим по-немецки

В сегодняшней «Neue Zürcher Zeitung» статья Ольги Мартыновой о возвращении советского вкуса — не к читателям (от массового читателя он никуда и не уходил), а к текущей «литературной общественности». Речь идет даже не о самих прилепиных и шаргуновых как таковых, а именно о литературно-издательской и общественной ситуации, в которой возможно победоносное существование этого пещерного (и как мне через плечо автора статьи пришлось удостовериться) даже и в рамках развиваемого «реализма» марки издательства «Советская Россия» 70-80 гг. совершенно некваливицированного рода литературы. Сравнение с первоисточниками, с Распутиными, Беловыми, Бондаревыми, Петрами Проскуриными и Анатолиями Ивановыми советского времени, конечно же, не в пользу нынешних юных дарований — не сомневаюсь, что те были не менее малограмотны, чем эти, но тех обслуживала армия журнальных и издательских редакторов — исправляла грамматические ошибки, падежные окончания и как-то пыталась отсортировать уж совсем полный бред. Нынешние редакторы этой ерундой, по всей видимости, не занимаются (да и зачем: и так всё схавают), а если и занимаются, то оказываются подчас (по нескольким моим беглым наблюдениям) еще малограмотнее, чем их подопечные.

Три гимна, а четвертому не бывать

Честно говоря, я утратил веру в бессмертие в 1998 г., когда умер — 103 лет отроду — Эрнст Юнгер. Кажется, он всегда был — лежал в холодной ванне вместо обеда, курил пахитоски и наблюдал жуков, вот, кажется, только что приходил к нему канцлер Коль поздравлять со столетием, и вдруг…

Но если бы этого не произошло тогда, я бы эту веру утратил сегодня. Уж кто-кто, а Михалков был всегдее.

Жалко, жалко, я надеялся на четвертый гимн, а ему не бывать.

P. S. Юнгер умер 103 лет. Альберт Хоффманн, изобретатель ЛСД, по ходу исследований расширявший вместе со своим другом Эрнстом Юнгером сознаниие, умер (в прошлом году) 102 лет. Был бы Сергей Владимирович с ними третьим, мог бы еще лет 5-6 пожить.

P. P. S. И еще раз, в пятнадцатый раз: было бы хорошо, если бы кто-нибудь подробно и дотошно исследовал архив Михалкова на предмет рукописи романа Введенского «Убийцы вы дураки». Это, пожалуй, единственное место, где он может оказаться — оба детских писателя были дружны и, наезжая из Харькова по издательским делам, Введенский останавливался у Михалкова.

Технический вопрос:

У меня журнал архивируется с помощью программы ljarchive. Последние несколько дней программ не работает и выдает сообщение:

ljArchive Error: System.Xml.XmlException: Das Stammelement ist nicht vorhanden.
at System.Xml.XmlTextReader.Read()
at EF.ljArchive.Engine.Sync.ExportCommentsMeta(OptionsRow or, ILJServer iLJ, SessionGenerateResponse sgr, Int32& serverMaxID, UserMapCollection umc)
at EF.ljArchive.Engine.Sync.ThreadStart()

Стирание и замена записи, после которой это началось, не помогают.

Может быть, кто-нибудь в курсе?

(как перевести Das Stammelement ist nicht vorhanden, а это вероятно, основное — ни малейшего представлеия.)

Читающим по-немецки

Вышла книга:

Olga Martynova, «In der Zugluft Europas». Gedichte (Gebundene Ausgabe) (т. е. стихи, тв. пер.). Heidelberg, Verlag «Das Wunderhorn» (Гейдельберг, изд-во «Волшебный рог») 2009. Пер. с рус. Эльке Эрб и Ольги Мартыновой, Эрнеста Вихнера, Сильвии Гайст, Сабины Кюхлер, Грегора Лашена, Ханса Тиля, Герхардта Чейки.

СТИХИ С ЮГО-ЗАПАДА (4) — ВЗГЛЯД ЧЕРЕЗ УЩЕЛЬЕ

Ильме Ракузе

солнца сушеная жёлчь, неба прожженная синь;

лавровишенье — бело-пронзительный блеск;

дуболиственье — мелкозýбчатый плебс
в золотых париках, как Расин;

богумильские сосны в рыжей полуистлевшей золе;

лигурийского войска соломенный строй
пóд гору лёгший окровавлéнной махрой;

розоперстье прованское, сладкое, как керосин, —

всё отливается в сизомолочном стекле
поперечного воздуха; и если долго глядеть на скалу,
то из окон в скале
выйдут ласточки-люди и поползут по стеклу —
направо и в рост,

а лодочки-птицы, голýбки, сестра за сестрой,
крыльями быстро скрипя, полетят под горой
на ущерб и налево — во мглу виноградных борозд;

и провожатый жужжащий замолкнет.

VIII, 2009, Venasque

Балтийское море — пиратское море

Интернет-газета «Взгляд» наконец-то проветрилась от запаха блевотины, долгое время распространявшегося ее т. н. «отделом культуры», и туда снова можно заглядывать порядочному человеку.

Мне как писателю оказавшегося пророческим романа об опасностях Балтийского моря и описателю разнообразных морских приключений, в т. ч. и в районе острова Готланд, особенно любопытным представляется нижеследующее сообщение:

В этом рейсе Arctic Sea уже столкнулся с неприятностями. 24 июля во время прохода в Балтийском море между островами Эланд и Готланд на судно напали пираты, представившиеся как полицейские офицеры, занимающиеся вопросами наркоторговли. Они разговаривали по-английски, на протяжении 12 часов обыскивая судно. В результате, как сообщает шведский портал Monsters & Critics, в нападении на судно приняли участие восемь человек, они связали команду, выбив одному из моряков зубы.

Про этот роман, кстати, немецкий один журнальчик недавно написал, что «если бы Дэвид Линч писал романы по-русски, то они бы выглядели именно так». Ерунда, конечно, но смешно.

Хотел еще написать про несмешную ерунду, про «дела наши скорбные», про радости скобарства новонакопившиеся, да всё откладывал-перекладывал — дело-то противное — да, видимо, и не успею уже до отъезда.

Уезжаем мы завтра во второй половине дня на две неделе в Прованс. Интернета у нас там слава Б-гу, вероятнее всего, не будет, так что если у кого что срочное ко мне — торопитесь.