Жителям Гамбурга и окрестностей

Gut zu hören: Harry Rowohlt und Oleg Jurjew



Literatur und Musik – zusammengestellt von S.T.I.L. e. V.

Freitag, 16. 9. 2011, 20.00 Uhr

Die russische Fracht
Harry Rowohlt liest aus dem Roman „Die Russische Fracht“ von Oleg Jurjew
und stellt das von ihm eingelesene Hörbuch gleichen Titels gemeinsam mit dem Autor vor. Oleg Jurjew liest Kostproben auf russisch
Erika Werner moderiert

Sporthaus SC Sternschanze
Sternschanze 9/ am Fußballplatz bei der S-Bahn-Station, 20357 Hamburg
Eintritt: 8,- / 5,- Euro
Kartenreservierung: 040 4327 8707 oder info@stil-ev.de

Для не читающих по-немецки, вкратце: 16 сентября в Гамбурге, в помещении спортклуба «SC Sternschanze», состоится выступление Харри Ровольта и Олега Юрьева. Представлена будет аудиокнига по роману Олега Юрьева «Винета» (в нем. переводе «Die russische Fracht»), записанная Харри Ровольтом. Со своей стороны автор прочтет немного по-русски и, может быть, споет песенку, если будет в голосе (автор тоже принимал посильное участие в записи аудиокниги — на заднем фоне в роли капитана Ахова, которого никто никогда не видел, а только слышал по корабельному радио, пел песню «Горит свечи огарочек…» и читал балладу «Контрабандисты» Эдуарда Багрицкого).

Кто живет по соседству и интересуется, особенно возможностью поглядеть живьем на легендарного Харри Ровольта (и легендарного меня, это само собой) — заходите.

Читающим по-немецки

В берлинском «Тагесшпигеле» пишут об аудиокниге «Die russische Fracht» — т. е. о моем романе «Винета», прочитанном — и совершенно волшебно прочитанном — по-немецки знаменитым чтецом, переводчиком и вообще знаменитым Харри Ровольтом.

Понимающим по-немецки (с голоса):

Сегодня вышла аудиокнига:

Oleg Jurjew
DIE RUSSISCHE FRACHT
gelesen von Harry Rowohlt 6 CD`s in Capbox
Ca. 5 Std. 56 Min.
ISBN: 978-3-0369-1267-7
29.90 €, ca. 41.90 CHF


Кто живет в Германии и окрестностях, тому не надо объяснять, кто такой Харри Ровольт — сын легендарного издателя (потому соименен издательскому концерну), переводчик (в том числе «Винни Пуха»; перевод так прославился, что Харри Ровольт до сих пор, уже несколько десятилетий, ведет в газете «DIE ZEIT» колонку «Puh’s Corner» — «Уголок Пуха»), артист, журналист и — главное в данном случае — едва ли не самый знаменитый «голос» немецких аудиокниг:

Напомню, что речь идет о немецком переводе моего романа «Винета», опубликованного в 2007 г. журналом «Знамя». Перевод вышел в 2009 г. в изд-ве «Suhrkamp».

Думаю, интересно, что русского книжного издания «Винеты» до сих пор нет. Думаю, это результат того, что российский книжный рынок перенасыщен высокохудожественными произведениями выдающихся мастеров слова (не будем называть имен — вы их все знаете) и не нуждается в сочинениях скромных эмигрантских литераторов вроде вашего корреспондента.

Ну, да это, в общем, ваши проблемы, господа и товарищи соотечественники. Читайте во что вас АСТ с «Эксмом» мордой тычут и топоровы с данилкиными премируют.

Эти слова не очень добры, но и не очень злы, как сказал, точнее, спел, один автор-исполнитель эпохи электрического КСП.

Жителям Гейдельберга и окрестностей; жителям Гамбурга и окрестностей

27 октября с. г. ваш корреспондент выступает в г. Гейдельберге, в городской библиотеке — по поводу вручения ему премии им. Хильды Домин (которое состоится днем раньше в городском магистрате).

Stadtbücherei, Hilde-Domin-Saal, Poststr. 15, 69115 Heidelberg, Tel.06221-583601. 27.10.2010 / 19:30, вход свободный.

А 29 октября того же с. г. в г. Гамбурге, в Café Sternchance, будет еще одно выступление.

Café Sternchance, Norwegensaal. Schröderstiftstr. 7 • 20146 Hamburg.29.10. / 20 Uhr

Aus dem Roman «Die russische Fracht» von Oleg Jurjew lesen der Autor und die Schauspielerin Tatiana Friebus. Jan Feddersen und Robert Engelbrecht spielen Neue Musik, Erika Werner moderiert. Eine Veranstaltung des S.T.I.L. e.V. in Kooperation mit dem interkulturellen Festival «eigenarten».Eintritt: 8,- / 5,- Euro(Kartenreservierung Tel. 040/43278707

Интересующихся милости просим. В первом случае я, скорее всего, буду читать по-русски стихи (а прозу по-немецки), во втором наоборот — проза будет читаться актрисой по-немецки, а я, вероятно, немного прочту из романа по-русски, а потом и кое-что из новых книг-близнецов «Von Orten»/»Обстоятельства мест» на обоих языках. Если хватит времени, потому что там еще и музыка будет

Для тех, кто понимает по-немецки (и понимает, кто такой Харри Ровольт)

«Börsenblatt» (это еженедельник Союза немецкой книготорговли) за истекающую неделю (12/2010), беседа с Харри Ровольтом: (отрывок, конечно — самое существенное):

Haben Sie ein Lieblingsbuch?

Rowohlt: Einmal «Pu der Bär» und dann «Auf Schwimmen-zwei-Vögel» von Flann O`Brian, die ich beide neu zu übersetzen die Ehre hatte. Aktuell wechselt das zwischen Frank Schulz` «Mehr Liebe» und «Die russische Fracht» von Oleg Jurjew.

ДОПОЛНЕНИЕ: интервью Харри Ровольта нашлось здесь.

Объявление для жителей Рурского бассейна:

В ближайшее воскресенье, 14 марта, в Дуйсбурге, в общинном центре дуйсбургской еврейской общины состоится 4-й фестиваль еврейской книги.

Программа — здесь.

Кому интересно и кто поблизости: я выступаю два раза: сначала с 16:45 до 17:45 в большом зале (Festsaal) по-русски, затем с 18:00 до 19:00 в помещении для семинаров (Seminarraum) по-немецки. В обоих случаях речь, в основном, пойдет о моем романе «Винета» («Die russische Fracht»). Выступления ведет Ольга Мартынова.

А кто живет не в Рурском бассейне, а в Челябинске и окрестностях, тот завтра, 10-го марта, приглашается Новым Художественным театром на юбилейное, 50-е представление спектакля «Мириам» по пьесе «современного русского драматурга, живущего в Германии».

Олег Юрьев: краткая библиографическая информация по 2009 г.

Книги
по-немецки:
1. Oleg Jurjew. Die russische Fracht. Roman. Frankfurt am Main, изд-во «Suhrkamp», 2009. Aus dem Russischen von Elke Erb und Olga Martynova, 223 S.

Это немецкий перевод романа «Винета», опубликованного только в журнале и до сих пор не вышедшего в России книгой. За время, прошедшее с выхода романа (он поступил в продажу в конце февраля), на него появилось свыше тридцати пяти рецензий в газетах, журналах, интернет-изданиях и радиопередачах немецкоязычного пространства, т. е., проще говоря, Германии, Австрии и немецкоговорящей части Швейцарии. Под загибом несколько цитат (далеко не все и не все самые забористые; просто то, что сейчас под рукой):
Читать далее

Неправильно породненные города

Вернулись вчера из Тюбингена — было чтение из романа «Die russische Fracht» в местном книжном магазине «Osiander». Правда, там почти все книжные магазины «Osiander». Если кто из читателей этого журнала проживает по соседству, покорнейше прошу прощения, что не предупредил.

Чтение как бы предваряло дни русской культуры в Тюбингене, посвященные, впрочем, преимущественно «породненному городу» Тюбингена — Петрозаводску. Скажем, оттуда приехал целый оркестр народных инструментов — сорок шесть человек балалек, домр и ложек. С Петрозаводском меня мало что связывает, я там, к сожалению, никогда не был, дальше Лодейного Поля не заезжал. Разве что — моя первая опубликованная статья о литературе вышла (в середине 80 гг.) именно там, в Петрозаводске, причем на финском языке; я написал небольшой трактат о только что переведенных тогда «Мумми-троллях» Туве Янссон как о своего рода модернистском эпосе прустовского типа. Статья была напечатана в местном журнале, отличавшемся необыкновенным по советским временам качеством бумаги и полиграфии, и надолго осталась моей единственной напечатанной статьей. Как мне удалось справиться с этой затеей, видимо, уже не установить — русский оригинал утерян безвозвратно, журнал, конечно же, можно найти в каких-нибудь карельских или финских библиотеках, но что это мне даст? Но, короче, — пригласили и спасибо.

Тюбинген — чудный швабский городок на трех речках, знаменитый университетом и — пожалуй, в первую голову — т. н. «башней Гельдерлина». Башня Гельдерлина — никакая не башня, а эркерная комната на последнем этаже дома над Неккаром, в котором Фридрих Гельдерлин прожил 36 лет своей жизни — всю ее вторую половину. Жил, гулял в садике, писал стихи, подписывая их чаще всего «Скарданелли» и датируя прошлым веком — 1758, 1759 годом. Хозяин дома, зажиточный ремесленник по фамилии Циммер, прочел гельдерлиновские стихи, восхитился, пошел в клинику для душевнобольных и взял поэта к себе. И всю жизнь заботился о нем. А когда умер, за Гельдерлином продолжала ухаживать его дочь…

Был ли Гельдерлин безумен и в какой степени — вопрос спорный и учеными страстно обсуждаемый. У входа в башню красовалась многие десятилетия надпись «Гельдерлин был не сумасшедший!» (на швабском диалекте), графитти это стало таким знаменитым, что в музее начали продавать открытки с ним.

Открытки продолжают продавать и сейчас, но никаких графитти на стенке с некоторых пор не наблюдается: сотрудники музея пришли однажды на работу и, к ужасу своему, обнаружили, что городское управление покрасило стенку — самый настоящий акт вандализма! А длинноногий дяденька на соседней стене остался — это стена другого, прилегающего здания.

Должен сказать, что впечатление от этого полупустого музея (в сущности, полупустые помещения с развешанными на стенках «информационными таблицами», очень хорошо составленными, плюс кое-какие книги и фотографии; да и дом, кажется, в свое время сгорел и был наново построен; к сожалению, там сейчас большая экспозиция каких-то посвященных Гельдерлину гравюр, неплохих, но вполне лишних) невероятное. Полукруглая комната Гельдерлина с двумя стульями перед прямой стенкой, ваза с цветами на полу, из окон вид на узкий здесь Неккар и платаны на другом берегу. А из правого бокового окна — на «собственный» садик Гельдерлина.

Вообще, конечно, не с Петрозаводском, при всей моей симпатии, надо было породнить Тюбинген в свое время, а с Вологдой, где доживал свою жизнь бедный Батюшков. Так и дружили бы безумными поэтами…

Кстати, если немногие стихи Батюшкова, написанные им в затменном состоянии, действительно » странные» («Венера мне сестра, и ты моя сестрица. А Кесарь мой — святой косарь»), то многочисленные стихи Гельдерлина из второй половины его жизни, в сущности, гораздо рациональнее «основного Гельдерлина», одного из самых волшебных и безумных поэтов человечества. И написаны, кажется, преимущественно в «догельдерлиновских техниках», чаще всего обычной силлабо-тоникой, а не изобретенным Гельдерлином «ложноантичным стихом». Не случайно, вероятно, относил он их к середине предыдущего, восемнадцатого столетия. Впрочем, и среди этих, «скарданеллиевских» стихов есть совершенно замечательные.

Слева автопортрет Батюшкова, справа рисунок, изображающий Гельдерлина в 1826 г.

А вот другой род безумия, поэтическим его назвать трудно, но и он меня привлекает: на другом берегу Неккара, в парке, представляющем собою, в сущности, одну-единственную, но чрезвычайно прекрасную аллею из огромных платанов, находится деревянная голубятня в несколько ярусов и на курьих ножках. У голубятни ходят (весьма немногочисленные) сизари, они же высовывают (довольно немногочисленные) сизые и зеленые головки из летков. Сначала удивляешься и даже слегка умиляешься — кому это понадобилось строить голубятни для городских голубей, этих ненавидимых городскими хозяйствами всего мира «летучих крыс». А потом читаешь на щитке, что в этой голубятне голубкам подкладывают гипсовые яйца!

В общем, Тюбинген — замечательный город!

Читающим по-еврейски: рецензия на «Винету» в нью-йоркской газете «Форвертс» (М. Крутиков)

נסים אויפֿן ים אָדער מסעות פֿון אַ נײַעם בנימין

Oleg Jurjew. Die Russische Fracht. Roman. Aus dem Russischen von Elke Erb und Olga Martynowa. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 2009.

דער שרײַבער אָלעג יוריעוו לאָזט זיך ניט דעפֿינירן אין קלאָרע און איינדײַטיקע באַגריפֿן. ער שטאַמט פֿון לענינגראַד און וווינט אין פֿראַנקפֿורט; ער שרײַבט לידער, פּיעסעס און פּראָזע אויף רוסיש, און ליטעראַרישע קריטיק אויף דײַטש; די טעמעס פֿון זײַנע דראַמאַטישע און פּראָזאַיִשע ווערק זײַנען אָפֿטמאָל ייִדישע, בעת זײַן פּאָעטישע שאַפֿונג געהערט צו דער ספּעציפֿישער פּעטערבורגער/לענינגראַדער שיטה פֿון מאָדערנער רוסישער דיכטונג.

יוריעווס נײַער ראָמאַן איז אַרויס אין אַ בוכפֿאָרעם אין דײַטשלאַנד, בעת אין רוסלאַנד איז ער דערשינען בלויז אין אַ פֿאַרקירצטן צײַטשריפֿט־נוסח. אויף רוסיש הייסט דער ראָמאַן «ווינעטאַ», לויטן נאָמען פֿון אַ לעגענדאַרער שטאָט, וואָס איז אַ מאָל געשטאַנען בײַם ברעג פֿונעם באַלטישן ים. די ידיעות וועגן אָט דער שטאָט קומען פֿון עטלעכע מיטל־אַלטערלעכע מקורים און זײַנען ניט פֿאַרלאָזלעך. ווי עס ווערט דערציילט אין דער לעגענדע, איז די שטאָט פֿאַרפֿלייצט געוואָרן און געפֿינט זיך איצט ערגעץ אויפֿן ים־דנאָ, וואַרטנדיק, ביז מען וועט זי ווידער אַנטדעקן.

דער הויפּט־העלד פֿונעם ראָמאַן איז אַ לענינגראַדער ייִדישער יונגערמאַן מיטן נאָמען ווענקע יאַזיטשניק (בנימין דער געצנדינער), וואָס זוכט די פֿאַרשוווּנדענע שטאָט ווינעטאַ. די האַנדלונג קומט פֿאָר אויף אַ רעפֿריזשעראַטאָר־שיף, וואָס פֿירט אַ מאָדנעם פֿראַכט מיט פֿאַרפֿרוירענע מענטשן פֿון פּעטערבורג קיין דײַטשלאַנד, אין ווינטער, אינעם מילעניום־יאָר 2000. די דײַטשישע אויסגאַבע פֿונעם ראָמאַן האָט דעם טיטל «דער רוסישער פֿראַכט», ווײַל די לעגענדע וועגן ווינעטאַ איז זייער גוט באַקאַנט דעם דײַטשישן לייענער, און עס זײַנען פֿאַראַן שוין עטלעכע ווערק מיט דעם דאָזיקן נאָמען.

דער ראָמאַן איז פֿולגעפּאַקט מיט כּלערליי רמזים און אַלוזיעס אויף פֿאַרשידענע ליטעראַרישע ווערק. יוריעוו איז אַ מײַסטער פֿונעם ליטעראַרישן סטיל, וואָס איז אַ מין צונויפֿשמעלץ פֿונעם הײַנטצײַטיקן רוסישן שפּראַך־פֿאָלקלאָר (הגם ער לעבט שוין כּמעט צוואַנציק יאָר אין דײַטשלאַנד) און הויכע ליטעראַרישע רעגיסטערס. אינעם טעקסט זײַנען אַרײַנגעפֿלאָכטן דירעקטע ציטאַטעס און פֿאַרבאַהאַלטענע אַלוזיעס אויף דעם ברייטן דיאַפּאַזאָן פֿון ליטעראַרישע ווערק — פֿון מעלווילס אַמעריקאַנער עפּישן ראָמאַן «מאָבי דיק» ביז צו סימאָנאָווס «די לעבעדיקע און די טויטע», דעם קלאַסישן סאָוועטישן מלחמה־ראָמאַן.

צו לייענען יוריעווס שפּילעוודיקע און איראָנישע פּראָזע איז תּמיד אַ פֿאַרגעניגן, וועגן וואָס פֿאַר אַ טעמע ער זאָל ניט שרײַבן. צוליב אָט די דאָזיקע אייגנשאַפֿטן ווערט ער צומאָל פֿאַרגליכן — בפֿרט דורך די פֿאָרטגעשריטענע דײַטשישע קריטיקער — מיט דער נײַער «עטנישער» כוואַליע פֿון דער אַמעריקאַניש־ייִדישער ליטעראַטור, וואָס איז פֿאָרגעשטעלט מיט אַזעלכע פּאָפּולערע נעמען ווי מײַקל שאַבאָן, יונתן סאַפֿראַן פֿאָר, נתן ענגלאַנדער, און דער אַמעריקאַניש־רוסיש־ייִדישער שרײַבער גערי שטיינהאַרד. די דאָזיקע פּאַראַלעלן זײַנען גילטיק, אָבער יוריעווס ליטעראַרישע שעפֿערישקייט האָט אַ באַזונדערע עפּישע דימענסיע, וואָס פֿעלט אין די ווערק פֿון די פּאָפּולערע יונגע ייִדיש־אַמעריקאַנישע מחברים.

«ווינעטאַ» איז ניט סתּם אַ פּאָסט־מאָדערניסטישער פּאַסטיש, אַ מין געשפּליטערטער שפּיגל, וואָס ווײַזט די מאָדערנע ווירקלעכקייט אין פּאַראָדיש־סאַטיריש־פֿאַרקרימטע אימאַזשן. דאָס איז אַ הײַנטצײַטיקער גילגול פֿונעם אוראַלטן מיטאָס וועגן זוכן און אומקערן זיך, וועגן אַ פֿאַרלוירענעם גן־עדן און וועגן דעם אייביקן געראַנגל מיטן גורל, וואָס ווערט דערציילט אין פֿאַרשידענע קולטורן אויף פֿאַרשידענע אופֿנים. ווי עס פּאַסט פֿאַר אַלע גוטע ווערק פֿון ליטעראַטור, האָט דער ראָמאַן אַ דירעקטן שײַכות צו דעם, וואָס קומט פֿאָר איצט אין רוסלאַנד און אין דײַטשלאַנד. אינטערעסאַנט, וואָס די דײַטשישע קריטיק, וועלכע האָט וואַרעם אויפֿגענומען דעם ראָמאַן, האָט אים אויסגעטײַטשט ווי אַ גראָטעסקע אָפּשפּיגלונג פֿונעם הײַנטיקן רוסלאַנד און האָט אין גאַנצן פֿאַרפֿעלט די פֿאַרבינדונג מיט דײַטשלאַנד.

אָבער דער מחבר פֿאַרמעסט זיך אויף אַ סך אַ גרעסערער אויפֿגאַבע, איידער סתּם אויסצומאָלן אַ שפּילעוודיק־סאַטיריש בילד פֿונעם פּאָסט־סאָוועטישן רוסלאַנד, מיט זײַנע קאַריקאַטורישע כאַראַקטערן פֿון דערפֿאָלגרײַכע ייִדישע געשעפֿטסלײַט און שלימזלדיקע אינטעליגענטן. דער נײַער ראָמאַן איז ממשיך די ליניע, וואָס מע זעט זי אויך אין די צוויי פֿריִערדיקע ראָמאַנען פֿון אָלעג יוריעוו, «האַלבאינדזל זשידיאַטין» און «גולם, אָדער די מלחמה פֿון זקנים און קינדער». גענומען אין איינעם, פֿורעמען זיי אויס אַן עפּישע טרילאָגיע פֿון דער איבערגאַנג־תּקופֿה פֿון סאָוועטן־פֿאַרבאַנד צו דעם פּאָסט־סאָוועטישן רוסלאַנד, געזען דורך די אויגן פֿון דער אַסימילירטער לענינגראַדער ייִדישער אינטעליגענץ.

יוריעוו באָרגט אַרכעטיפּישע געשטאַלטן און מעטאַפֿאָרן פֿון דער גאַנצער וועלט־ליטעראַטור, כּדי אַרויסצוברענגען מיט זייער הילף דעם טיפֿערן זין פֿון די געשעענישן אויף דער אייבערפֿלאַך פֿונעם אַוואַנטורישן סיפּור־המעשׂה. דערפֿאַר האָט ער אַזוי ליב אַלץ, וואָס האָט צו טאָן מיט דער אונטערערדישער (אין «גולם») און דער אונטערוואַסערדיקער סטיכיי (אין «ווינעטאַ»). אין די טיפֿענישן פֿון דער וועלט פֿאַרבאַהאַלט זיך דער אָפּגעלעבטער עבֿר, וואָס ציט געהיימנישפֿול זײַן לעבן ווײַטער.

עס איז גאַנץ פּרינציפּיעל פֿאַר יוריעווס מעטאַפֿאָרישן וועלטבאַנעם, אַז די דאָזיקע וועלט־טיפֿענישן זײַנען באַוווינט מיט ייִדן. אין «גולם» זײַנען דאָס געווען ייִדן, וואָס זײַנען אַוועק פֿון דער וועלט אין דעם «ייִדן־שלוכט». אין «ווינעטאַ» פֿיגורירט אַ געהיימע ישׂראלדיקע טונקשיף, וואָס קאָן שווימען ניט נאָר דורך ים־טיפֿענישן, נאָר אויך אונטער דער ערד. דאָס איז אַ מין געהיימער שומר פֿון דער ייִדישער מדינה, וואָס קאָן זי באַשיצן פֿון כּלערליי סכּנות.

דער מאָטיוו פֿון אונטער־ערדישע און אונטער־וואַסערדיקע ייִדן טרעפֿט זיך בײַ אַנדערע הײַנטיקע קינסטלער און שרײַבער, ווי למשל, אין די ווערק פֿונעם קעשענעווער קינסלטער מיכאל ברוניאַ אָדער אין דעם ראָמאַן «אינעם אימאַזש» פֿון דער ניו־יאָרקער שרײַבערין דאַראַ האָרן. הײַנטיקע ייִדישע קינסלטער זײַנען בכלל פֿאַראינטערעסירט אין «אַלטערנאַטיווע» גענג פֿון דער געשיכטע, אין פֿאַרשידענע פּראָיעקטן, וואָס זײַנען ניט מקוים געוואָרן, ווי למשל, די ייִדישע טעריטאָריע אין אַלאַסקאַ בײַ מײַקל שאַבאָן אָדער דער מיטאָלאָגישער ביראָבידזשאַן בײַם רוסיש־ייִדיש־דײַטשישן מחבר לעאָניד גירשאָוויטש.

די טאָפּלטע שטאָט פּעטערבורג־לענינגראַד פֿאַרמאָגט אַ שטאַרקע מיטאָלאָגיע אין דער רוסישער קולטור. די שטאָט איז אַ מין חלום, וואָס איז צום וואָר געקומען דורך דעם אײַזערנעם ווילן פֿון איר גרינדער, דעם צאַר פּעטער דער גרויסער. אָבער חוץ דעם, פֿאַרמאָגט די שטאָט אויך אַן אייגנאַרטיקן ייִדישן מיטאָס, וואָס איז אויסגעשטאַלטיקט געוואָרן דורך דורות ייִדישע, העברעיִשע און רוסיש־ייִדישע שרײַבער. דערצו האָבן בײַגעטראָגן שלום אַש און שלום עליכם, י. ל. גאָרדאָן, דוד שימעוני און חיים לענסקי, אָסיפּ מאַנדעלשטאַם, לעוו לונץ און יוסף בראָדסקי. אָלעג יוריעוו איז אַ יורש פֿון אָט דער פֿילשפּראַכיקער ליטעראַרישער טראַדיציע, וואָס שעפּט איר אינספּיראַציע פֿון דעם זעלביקן טיפֿן ברונעם פֿון רוסיש־ייִדישער בילדערישקייט.

דער הײַנטיקער לענינגראַדער בחור ווענקע יאַזיטשניק אַנטפּלעקט זיך פֿאַרן לייענער ווי אַ נײַער גילגול פֿון דער אַלטער באַקאַנטער פֿיגור פֿון בנימין השלישי׃ ביידע זוכן די רעשטן פֿון אַ פֿאַרשוווּנדענעם גן־עדן, און ביידע קערן זיך אום אין דער אַלטער היים.

Понимающим по-немецки (со слуха)

На интернет-радио Хильдесхаймского литинститута в полном объеме (97 минут 54 секунды) выставлена аудиозапись вечера в берлинском Литературхаузе (20 марта с. г.) , на котором широкой берлинской публике представляли немецкий перевод моего романа «Винета» («Die russiche Fracht», Suhrkamp Verlag 2009).

Интересующихся — милости прошу. Там, кстати, после чтения как такового состоялось довольно-таки любопытное обсуждение литературной ситуации «зарубежных русских писателей» вообще — и вашего корреспондента в частности. Я призвал находящихся в зале коллег высказаться и поделиться собственными ощущениями на сей счет — на мой призыв отозвался только любезный друг и уважаемый коллега Шишкин. Судя по длине записи, всё это обсуждение должно в ней присутствовать (я ее еще не слушал за острым недостатком времени — должен срочно кое-что написать), если кто не поленится — пожалуйста, подтвердите или опровергните, буду благодарен.

За коллег не скажу, но лично я рассматриваю новый прилив агрессии «по месту прописки» в рамках моего общего представления о начале нового размежевания, новой атомизации русской литературы — после двух десятилетий ее несколько искусственного объединения, принесшего массу полезного и интересного, но так и не удавшегося до конца.

Я тут наткнулся в Интернете на любопытный сюжет, касающийся и меня, и, кстати, коллеги Шишкина — на некий уродливый кукиш, высунутый из-под одной не совсем ожиданной полы. Но очень укладывающийся в некоторую уже систему, частью которой является, с моей точки зрения, и нынешняя компания по отбору «Премии Андрея Белого» у «бывших», условно говоря,» неформалов» и передачи ее, условно говоря, «бывшим комсомольским вожакам». И пусть чистые, наивные люди думают, что это вдруг безумные Борисы ни с того ни с сего взбунташились. Ни с того ни с сего даже в Ленинграде — и особенно в Ленинграде! — ничего не происходит. Таково мое убеждение, посмотрим, насколько я ошибаюсь и сколько премий Андрея Белого у нас? у вас? у них? будет через год.

Когда разберусь с текущими делами (м. б., уже по возвращении во Франкфурт), я к этому интересному сюжету еще вернусь.

А пока слушайте немецкое литрадио.