Алфавит в произвольном порядке № 8: «Ш»

Валерий Шубинский
Читать далее →

Пользуясь передышкой в текущей работе, сел было ваш корреспондент за небольшое сочинение о книге (замечательной) поэта (превосходного) Валерия Шубинского «Золотой век», написал уже страницы четыре — и все еще до Шубинского не дошел. Поскольку речь в конечном итоге снова идет о самом для меня существенном (собственно, это вообще наиболее существенный вопрос современной русской культуры, а вовсе, при всем моем к ним уважении, не проблемы гинекологии, как это сегодня почему-то принято полагать) — о существовании, сосуществовании и противостоянии двух культур, двух культурно-антропологических типов внутри российской цивилизации последних полутора столетий, а преимущественно и в актуальной форме начиная с тридцатых годов прошлого века, то я предпринял небольшой обзор лединых яиц, в результате чего сочинение постепенно, гм, несколько затянулось.

Но и до Шубинского дело несомненно дойдет. Может быть, и даже несомненно, части нарождающегося трактата, непосредственно касающиеся Валерия Шубинского, я выставлю на днях в рамках серии «Стихи как таковые«, а сейчас отвлекусь на секундочку, чтобы поделиться с благосклонным читателем футурологическим прозрением, основу для которого подарила мне, как почти всегда в последнее время, «Лента.ру».

Речь идет об освобождении Романа Абрамовича с должности начальника Чукотки.

Первой моей реакцией было естественное возмущение — не на волю отпускать его надо было, а еще парочку губерний подсунуть на содержание, чтобы хоть таким образом обратить на что-то разумное украденные комсомольцами миллиарды. Был бы губернатор Чукотки, Воронежской области и, скажем, Кабардино-Балкарии. Кому бы это мешало?

Но внезапно я понял, с какою целью освобожден г-н Абрамович от чукотского финансового бремени, какой великий план стоит за этим!

Я вам скажу всего лишь одно слово: АЛЯСКА!

Речь идет о возвращении Аляски! Как известно, Аляска была продана бездарными Псевдоромановыми (действительно бездарными! — это отличительное качество всей династии, начиная с Павла; еще одно свидетельство, что не сын Екатерины он был, женщины страстной и талантливой, а покупной чухонский ребенок).

И теперь Аляска должна быть выкуплена!

Банкротства Американской империи долго ждать не придется, если здраво поглядеть на ее финансово-экономические показатели, и — самое главное! — умственные способности и государственные таланты той парочки-тройки династий, которые ей, чередуясь, правят. Неизбежно возникнет вопрос о продаже Аляски. А тут и Абрамович как тут. Немного денег подкопил, «Челси» продал, — и вот он уже первый российский губернатор Аляски!!!

Сколь славная судьба для простого еврейского яхтсмена!

Можно еще будет Калифорнии подкупить, Но не всю, конечно, а только те районы, что находились в сфере влияния Русско-Американской компании. Есть, я слышал, такой Дерибаска…

Хуже гор могут быть только горы, на которых уже побывал:

Типа таких:

Или таких:

А это коллеги-туристы:

пока мы были на войне
край новомесячья в окне
тугой как слово о полку
перетолкнул по потолку
косые полосы вовне
а косы полые в шелку
до толокна перетолок
и заволок до поволок

пока мы плыли в облаках
сгоревшим порохом дыша
они на утлых каблуках
по острию карандаша
бежали млея и шурша
в распотрошенных клобуках
и сколько было их во мгле
никто не знает на земле

когда я милый твой приду
и облаком оболоку
по пóдволоку подволокý
косые волоса в шелку
кривые голоса в саду
тогда поднимется ура
как поднебесная гора

а вы пока быкуйте фраера.

VII, 2008

значит, и немцы не имунны.

«Красота страшна, вам скажут…»

Но всякий, кто собственноочно видел эту игру, удостоверился в моей правоте.

Долго ехали из Франкфурта до Цюриха (в районе Фрайбурга поезд сломался и едва дотянул до Базеля, где пришлось пересесть), оттуда еще сорок минут до городка Хинвиль, оттуда еще на маршрутном такси, словотворческими швейцарцами именуемом «букси», т. е. помесь автобуса и такси. И всю дорогу я думал о природе беззащитности русских игроков перед испанскими на этом чемпионате. И, как мне кажется, приблизился к пониманию.

Природа этой беззащитности не спортивного характера. Даже пускай и не чрезмерного класса защитники, которые худо-бедно много лет играют в футбол и на клубном и на национальном уровне, не могут систематически ловиться на вполне дворовые финты и уловки и не соображать вполне стандартные пробросы за спину. Да к тому же в двух играх, из которых первая была, несомненно, подробно и квалифицированно разобрана. До известной степени это ведь касается и всех прочих команд, игравших с испанцами, не только российской (кроме итальянцев, но об этом ниже).

Я бы сказал, что природа этой беззащитности психофизиологического свойства. Русские футболисты, особенно плечистые конские* защитники, оказались совершенно беззащитны (и то, что дважды оказались — есть косвенное доказательство справедливости этой моей гипотезы!) перед красотой и изяществом — не игры испанцев, она вполне складная, но не более того, — но их самих! Толкнуть такого тонкого-звонкого ростом с метр семьдесят — все равно что толкнуть женщину. Можно, но не хочется. Лучше уступить, пока не довела… Главное же, совершенно непонятно, что ей придет в голову, этой дуре — пробросит-побежит? вильнет-завернет? Ожидания и предположение, результат игрового опыта, как бы отменены. В сущности, российская сборная играла с гишпанцами как с женской командой!

Можно было бы, конечно, порассуждать и об аттическом солдате в своего врага влюбленном, или — наоборот — подсознательно избегающем телесного соприкосновения с этим чуждым андрогинным существом по имени Торрес или Вилья, движущимся с нечеловеческим шевелением ног и торса, да и пахнущим наверняка не здоровым конским потом, а духами «Ландыш»! Но дело не в этом — не в том, как воспринимались испанцы (всеми, кроме, что характерно и тоже является косвенным доказательством моей правоты, итальянцев, которые и сами отчасти такие!) — как женщины или как… юноши. Дело в самом механизме, который был бы примерно одинаков и в том, и в другом случае.

Полагаю, что это впервые подключенное испанцами гомоэротическое излучение и является основным источником их нынешних неожиданных успехов.
В сущности, можно пожелать им успеха и в сегодняшнем финале, хотя я, честно говоря, не очень-то верю, что немцы окажутся чувствительны к романской красоте. Наличие собственной католической половины населения предохраняет их до известной степени от чувствительности к латинскому яду. В отличие от русских. Что они, собственно, и доказали в игре с португальцами.

Я бы сравнил нынешнее испанское участие в финале с 1988 г. — с финалом сборной уже практически не существующего СССР. Вполне возможно — и даже более чем возможно! — что на следующем чемпионате уже будут кувыркаться по отдельности каталонцы, баски и сборная Кастилии-и-Арагона. Так что пусть бы порадовались напоследок своей бессмысленной победе, не жалко! Но очень, очень сомневаюсь…

*Для не знающих футбольного русского — игроки ЦСКА

Во-первых, для всех, кого это интересует: завтра мы переселяемся на три недели в страну Швейцарию, в Übersetzerhaus Looren, — это сравнительно недалеко от Цюриха. Будем там вместе с Эльке Эрб заканчивать перевод на немецкий язык моего романа «Винета». Немецкую книгу невозможно назвать «Vineta», слишком уж много за последние несколько веков образовалось баллад, песен, поэм, сказок, легенд и, что хуже всего, развлекательных исторических романов под этим названием. Поэтому по-немецки роман будет, по всей видимости, называться «Die russische Fracht».

Интернет в Доме переводчика, конечно же, есть — но когда мы к нему подключимся и как оно все в этом смысле будет выглядеть, выяснится уже по прибытии. Вполне вероятно, что несколько дней перерыва в трансляции у этого журнала все же будет.

Во-вторых, о программе передач на ближайшее время.

За время чемпионата Европы я не то что отвлекся от каких-то мыслей… — это совершенно не так. Я, как мне и положено, думал думу и о России, и о человечестве, и о поэзии, и про сорок бочек арестантов… — но… через футбол как бы — и/или как бы в футбольных категориях. Некоторые результаты, по-видимому, стоит все же зафиксировать (см. пункт «в-третьих»).

Кроме того, за истекшее время случайно заметилось несколько забавных литературных мелочей, заслуживающих, конечно, не подробных рассуждений, но скорее небольших «глосс» — о смысле рецензировать «Блокнот агитатора», о московском комсоргиазме, о воплях м-м Видоплясовой и о воплях по поводу воплей м-м Видоплясовой, и… — ну, может, еще чего всплывет, если скука не одолеет — посмотрим.

С другой стороны, накопились и действительно отложились (не только в связи с футболом, но и в связи с разной текущей работой, которой все же было много) действительно важные и волнующие вещи, о которых стоило бы подумать и написать, в том числе многие килограммы добравшихся до нас в июне книг, напр., 3 и 4 тома Собрания сочинений Е. А. Шварц (с совершенно поразительными «по лепке» маленькими рассказами 1968-70 гг., т. е. двадцати-двадцатидвухлетнего возраста сочинительницы), два тома С. В. Петрова (хорошо бы собраться с силами и попробовать что-то вроде многосерийного чтения, как тогда с Аронзоном), два тома Семена Боброва, еще Вера Меркурьева, да и многое еще другое по-настоящему важное.

В-третьих, хочу выразить свое глубокое убеждение, что полуфинал этого года — вещь для России более значительная, чем кубок 1960 г. и все финалы советских сборных вместе взятые, включая сюда, конечно, и бессмысленные успехи лобанóвских роботов 1988 г. (и всех прочих гг.)

Эти молодые люди — не такие. Они иначе выигрывают и иначе проигрывают. Они иначе разговаривают и иначе смотрят. Это первое поколение, выходящее на поле без «сахара, спичек и восьми томов Тургенева» в рюкзаке. Может быть — и даже наверняка! — Львы Яшины и Эдуарды Стрельцовы были более великими футболистами. Может быть, некоторые из них были в своем роде и более значительными людьми — не знаю, да дело и не в этом тоже. Эти молодые люди — просто иные, я вижу это. Они хотят жить, а не пить из себя и других кровь. И те, кому в этом июне были подарены две ночи радости, будут им вечно благодарны за это — а не за ногометные подвиги, в конечном счете всем ведь ясно, что дело не в футболе как таковом. Они дали миллионам возможность скакать и орать, бибикать во все гудки, быть вместе — и в то же время по одному, самим по себе, в самостоянье радующегося человека, любить друг друга и не пытаться по ходу любого общения, даже самого мимолетного, определить кто начальник, а кто говно — и, стало быть, не бояться друг друга и не звереть друг на друга, что является системообразующим пороком любого советского (и в т. ч. пост-советского) «человеческого общения».

А футболистов — ну что ж, их еще много будет всяких, и еще лучше, чем эти, не в обиду им будь сказано. Футбольная школа «Смена» пока что, слава Богу, работает в городе-герое Петербурге. Будет и гол, будут и два, и золото Европы будет, и золото мира.

Мы еще побибикаем! Мы еще помашем бесиком в черно-золотых небесах! Я в этом совершенно уверен!

это, видимо, что-то заложенное в закон этого чемпионата: ножницы режут мешок, мешок ловит камеь, камень ломает ножницы. Испанцы обыгрывают русских. Все ровно как в первый раз — ничего не выходит на самом исходном уровне: те их обводят и обходят как хотят. А все остальное — естественное следствие.

Ну ничего, все равно они хорошие. На следующем чемпионате всех сделают.