Следовало бы обратить внимание просвещенного читателя на публикацию Александра Шарыпова в свежей «Волге».
Во-первых, потому что это странно и местами хорошо.
Во-вторых, потому что радует, что о нем помнят в наши беспамятные времена. И даже, сообщает публикатор Олег Зоберн, выходит книга: Книга Шарыпова должна вскоре выйти в московском издательстве «КоЛибри», называться будет «Клопы» – по одному из лучших рассказов автора. Она войдет в новую книжную серию «Уроки русского», которая, надеюсь, обозначит границы современной прозаической «возвращенки».
Дай-то бог, дай-то бог, как говорил денщик Балоун, когда его разыгрывали насчет внеочередной пайки.
В-третьих, я был с ним совсем мало, но все-таки знаком. В 1997 году в Берлине произошел фестиваль русской литературы, на него приехали и Сергей Вольф, и Асар Эппель, и Александр Хургин, и Григорий Остер, и Анатолий Гаврилов, и вот — Александр Шарыпов. Много времени на знакомство с ним, да и с кем бы то ни было еще, у меня не было — мне выше крыши хватало забот с Вольфом, вдохновенно скользившим и подпрыгивавшим на гребне запоя. Он был алкоголик-серфингист. Но Вольф в Берлине — это отдельная опера. Сейчас я о Шарыпове.
В воспоминании остался человек-мальчик (хотя мы одного возраста, как сейчас выяснилось), но казалось, эта юность была его болезнью. Точнее, казалось, что он был юностью болен, и казалось, смертельно. Так оно ощущалось тогда — потом, к несчастью, подтвердилось.
На память осталось несколько владимирских альманахов начала 90-х гг. и ничего еще не значившее имя для меня: «Леня Шваб»: Был у нас во Владимире Леня Шваб, но уехал в Израиль. Через восемь лет в круглосуточном буфете гостиницы «Россия» мы говорили с Леней Швабом о Владимире: о Шарыпове и Гаврилове, поглядывая время от времени в залитое тающим блеском окно: черное масло Москва-реки текло по светящимся косым желобам к гигантскому белому ящику с разноразмерными бутылями — на розлив.
В общем, хорошо поступил журнал «Волга», что напечатал Шарыпова. Да и вообще, журнал неплохой. Я, конечно, давно уже запутался в журналах «Волга», хотя когда-то очень давно там даже печатался. Но, кажется, это была другая «Волга»?
В любом случае вспоминается анекдот про старого еврея, которого пригласили в ОБХСС и задали ворпсо на засыпку: может ли он купить «Волгу». Еврей долго думал, думал, скреб лысину, теребил губу, потом сказал: нет, не могу. Ну, разве что денег займу у родственников, продам кое-что…
Ну, идите, сказали ему, мы видим, что вы честный человек.
Еврей выходит из ОБХСС, бредет по улице, трет лысину, бормочет: Волга… Волга… пристани какие-то, пароходы… Зачем она мне нужна, эта Волга?
Кстати, если произойдут дальнейшие сецессии, то «Волга-Волга» очень хорошее название для журнала.
