Небольшой был писатель младший Чуковский, а все-таки:

…несколько сложно построенный нос…

Ник. Чуковский об Олейникове (точнее, о журнальной рисованной фигуре, «неотличимо» похожей на Олейникова, но это неважно) (Н. Чуковский // Мы знали Евгения Шварца. Л. — М., 1966, С. 24 — 41). Взято из статьи Н. С. Риникер «»Я был облит серной кислотой»: к вопросу о творческом поведении Николая Олейникова», и вообще неплохой. Статья из какого-то «Вестника молодых ученых» за 1999 г. неизвестно каким образом очутилась у меня на свистке и только что была обнаружена. Вероятно, я очередной раз собирался написать статью об Олейникове.

Небольшие романы — 21

О рыбках; Франкфурт, середина зимы

В окнах китайских ресторанов между маленькими пальмами сидят женщины, берущие себя под волосами за шею.

Иногда они встряхивают головой и взглядывают на своих собеседников внимательно-смеющеся-влюбленными глазами, какие знает как делать всякая женщина, когда-либо собиравшаяся стать актрисой. В плошках перед ними так голубовато светится, что как будто синевато горит китайский суп с пузырьками. А в зеленоватой полутьме за ними мерцают аквариумы с тем или иным числом декоративных китайских рыбок.

Как известно, в каждом китайском ресторане имеется аквариум с тем или иным числом декоративных китайских рыбок. По этому числу, а также по размеру, цвету и породе рыбок служащие китайской мафии определяют, какому клану и в каком размере отстегивает ресторан. Поэтому рыбки плавают медленно, читаемо, с иероглифической ответственностью и значительностью на овечьих личиках и веероносных хвостах. Служащие китайской мафии взглядывают сквозь окно, сквозь женщин, взявших себя под волосами за шею, сквозь зеленое стекло аквариума и даже не слезают с велосипедов — развеваясь полами смутных плащей, едут в красно-желто-зеленом франкфуртском полумраке к следующему китайскому ресторану.

…А на односторонней улице над несуществующим морем, в палисадниках некрасивых вилл, декоративных рыбок неизвестно зачем держат в каменных корытах с фонтанчиками посередине.

Вот в них начала темнеть и сгущаться вода; перепончато-волосатые красные, которых еще не забрали на зиму в дом, тревожно шевелились: забыли?

Одна, тугая-лысая, уже не шевелится, низко лежит, но не перевернулась и алого цвета не потеряла — значит, живая еще. Спит.

Солитюд — 4

Ходили с Шиллеровской высоты в долину, в городок Герлинген, откуда родом семья Шиллера (и где похоронен его отец, «герцогский обрист-вахмистр в Солитюде», как написано на гробовой доске). Городок заставлен скульптурными изображениями различных животных. Например:
169,73 КБ
СЕ КОНЬ, А НЕ СОБАКА

или:
225,79 КБ
СЕ ЛЕВ, А НЕ КАБАН

Конечно, хорошо было бы, если бы подвернулась еще скульптура, под которой можно было бы сделать подпись: СЕ КАБАН, А НЕ КОНЬ, но увы — не подвернулась.

НА НАБЕРЕЖНОЙ

…а едва из башенки мы сошли
в те накатанные из мягкого дымного льда
небеса, что так сизо-розовы и покаты,
как всё и опять мы увидели, но не так, как с земли:

Цыгане, поклевывающие с моста.

Цыганки, поплевывающие на карты.

Утки, поплавывающие в пенной пыли.

Собачки, курчавые, как борозда.

Младенцы, щекотаны и щекаты.

(И низкие покоробленные корабли.)

(И черные опаздывающие поезда.)

(И белые ослепительные закаты.)

II, 2007

Читающим по-русски: «Критическая масса», № 4

Обращаю внимание просвещенных читателей на аронзоновский блок этого номера «Критической массы», озаглавленный так: «тема / новая классика: Леонид Аронзон»

В этом блоке известные уже вам отчасти заметки об Аронзоне, принадлежащие перу вашего корреспондента, а также: рецензия Данилы Давыдова на знаменитый двухтомник, сообщение брата Аронзона, Виталия Львовича, об истории публикации аронзоновских сочинений, мемуар Владимира Эрля и, наконец, републикация активно обсуждавшегося по ходу наших бесед (например, здесь) выступления Виктора Кривулина на вечере памяти Аронзона, состоявшемся 18 октября 1975 г.

Как обычно, снимаю замок со своих записей об Аронзоне (см. по метке «Аронзон»), использованных для опубликованного в «Критической массе» эссе.

P. S. Все ссылки даны на новый сайт «Критической массы». В «Журнальном зале» этот номер, насколько я понимаю, появится своим чередом.

ТРИ ШЕСТИСТИШИЯ СО СЛОВОМ «ВОДА»

Из небес, как баночка, пустых
с толстыми гранеными боками
на дуршлаг откинута вода.
Все затычки-марлечки невстык —
проползают медленно, пока не
валятся в брусчатый снег, сюда.

Мы живем, как водоросль, на дне
смутностенного пустого неба,
где на ситах носится вода.
И со вжиком — бритвой на ремне —
облетают нас по краю недо-
переправленные поезда.

А когда колесный перестук
замерзает где-то за краями,
в капле каждой гасится вода.
И тогда выводит нас пастух
поглядеть с холма, как в черной яме
дышат золотые города.

II, 2007

«Новая Камера хранения»: ОБНОВЛЕНИЕ СОРОК ПЯТОЕ от 11 февраля 2007 г.

ПЕРВОЕ ОБНОВЛЕНИЕ ГОДА

СТИХИ
Евгений Ракович. ЧЕЛОВЕК-ТЕМНОТА

О СТИХАХ
Валерий Шубинский. НЕУЯЗВИМЫЙ (обзор новых книг об О. Мандельштаме)

ОТДЕЛЬНОСТОЯЩИЕ РУССКИЕ СТИХОТВОРЕНИЯ
Эдуард Иванович Губер (1814 — 1847). СЕРДЦЕ. Предложено В. И. Шубинским

АЛЬМАНАХ НКХ
Выпуск 10: стихи Юрия Турова (Дюссельдорф), Евгения Раковича (Иерусалим) и Германа Власова (Москва)

СТИХИ НЕОТСЮДА
№ 6. Сергей Дмитровский. Когда луну проглатывает еж…

Об архетипах и источниках Введенского и Хармса

Структурно-стилистический источник и Хармса, и Введенского, если брать совокупность их текстов как единый текст (т. е. и как два единых текста, у каждого свой, и как единый текст один на двоих, на что намекал язвительный Олейников), но, конечно, преимущественно в лиродраматических опусах — не что иное как вторая часть “Фауста” Гете. По стиху, по драматическим стиховым формам, по философской, исторической и теологической проблематике — да и по дикости и нелепости говорящих персонажей, эту проблематику транспортирующих (хоры духов и прочая сволочь). Сходное наблюдение сделал (независимо от меня) Владимир Орел (“Обериуты: разговоры с Гете”, Обитаемый остров, 3, 1991, Иерусалим) — орел!

Кстати, распространенное мнение, что вторая часть «Фауста» якобы хуже первой, совершенно ошибочно. Стихи в ней едва ли не лучше. Но по переводам этого, конечно, не установишь.

Солитюд — 3

Вчера у нас тут был самый настоящий град. С неба попадала бездна круглых, мягких и даже каких-то слегка мохнатых серых льдинок, смахивающих на полиэфирный гранулят.
А сегодня — вдруг тепло, солнечно, градусов так восемь. Все сияет и жмурится, небо голубеет из-за и между сверкающих облаков, птицы какие-то сели на ключ и работают, как русские пианистки. Только вот пруд позавчерашний решительно отказывается оттаивать:
203,29 КБ
Вот разве что краешек…

А холодильник нам заменили. Тот, с душой вертолета. Куда-то его укатили, а прикатили другой — вообще без души. Молчит и морозит.

Когда после замены холодильника мы вышли на вышеописанную прогулку, в небе над замком кружил вертолет, заходя за облака и там останавливаясь постоять. Но высоко, почти неслышно.