Вчера у нас тут был самый настоящий град. С неба попадала бездна круглых, мягких и даже каких-то слегка мохнатых серых льдинок, смахивающих на полиэфирный гранулят.
А сегодня — вдруг тепло, солнечно, градусов так восемь. Все сияет и жмурится, небо голубеет из-за и между сверкающих облаков, птицы какие-то сели на ключ и работают, как русские пианистки. Только вот пруд позавчерашний решительно отказывается оттаивать:
Вот разве что краешек…
А холодильник нам заменили. Тот, с душой вертолета. Куда-то его укатили, а прикатили другой — вообще без души. Молчит и морозит.
Когда после замены холодильника мы вышли на вышеописанную прогулку, в небе над замком кружил вертолет, заходя за облака и там останавливаясь постоять. Но высоко, почти неслышно.
«Он улетел! Но он обещал вернуться». ©
Таки улетел.
А пруд красивый.
Всё тружу голову тем, что ж за птицы такие радиопередающие. Ведь знаю, а сказать не могу.
Сойки?
Нет. Сойки и прочие кедровки орут довольно противно и вообще — птицы довольно болтливые. И, кстати, сравнительно крупные.
Крупные они или мелкие, сказать не могу. Я их не видел — только слышал.
Крупные они или мелкие, сказать не могу. Я их не видел — только слышал.
Нет. Сойки и прочие кедровки орут довольно противно и вообще — птицы довольно болтливые. И, кстати, сравнительно крупные.
Сойки?
«Он улетел! Но он обещал вернуться». ©
Таки улетел.
А пруд красивый.
Всё тружу голову тем, что ж за птицы такие радиопередающие. Ведь знаю, а сказать не могу.