о выходе новой стихотворной книги Елены Шварц «Вино седьмого года».

Книга выпущена петербургским издательством «Пушкинский фонд».

Ездили сегодня осматривать музей Ханса Арпа, с шумом и скандалом недавно открытый в Роландсэке. Экскурсия образовалась, поскольку музей и исторический вокзал в Роландсэке принадлежат тому же самому культурному ведомству, что и стипендионный дом в Эденкобене, где мы сейчас живем.

Про скандал лень и недосуг (он политического, юридического и отчасти искусствоведческого свойства), а музей как музей (что не означает, что плохой). Вокзал же совершенно замечательный:
Читать далее →

Мне компьютер говорит, что Spooler SubSystem App установила ошибку и выключается.

В результате принтер не печатает — то ли не узнается, то ли еще чего. Никто не знает, что делать? Перевод системы в предыдущее состояние не помогает.

Несколько дней уже, как во Франкфурте — книжная ярмарка и прочие дела. Как-то здесь чересчур… людно. В понедельник поедем обратно, в виноградники, чего ждем не с терпением.

А пока мысль, возникшая по поводу присуждения динамитной премии британской тетушке Грегора Гизи (кто не знает, это тут у нас светский коммунист с кривым ртом и единственный среди немецких политиков острослов):

Если бы все люди жили вечно, то каждый писатель получил бы когда-нибудь Нобелевскую премию по литературе.

к дню памяти Леонида Аронзона (он умер 13 октября 1970 г.) в нашем разделе ЛЕОНИД АРОНЗОН открывается ВЕНОК АРОНЗОНУ — стихи, касающиеся Аронзона, посвященные ему, упоминающие его, с цитатами из него (подготовили Олег Юрьев и Илья Кукуй).

СТИХИ
Олег Юрьев. Стихи за июнь — сентябрь 2007 г.
Александр Беляков. Новые стихи

Отдельностоящие русские стихотворения:
Лев Гомолицкий (1903 — 1988). В раю. Предложено Н. А. Яковлевой

АЛЬМАНАХ НКХ. Выпуск 16: Стихи Алексея Порвина (Петербург), Сергея Шестакова (Москва), Александра Белякова (Ярославль) и Олега Юрьева (Франкфурт)

Сергей Слепухин. СЦЕНОГРАФИЯ ДРАМЫ (о стихах Олега Юрьева).

Я никогда не благодарю за публикации и рецензии, и себя не позволяю благодарить, но сказать незнакомому мне Сергею Слепухину, что я тронут, мне все же хотелось бы.

Я, конечно, ни с единым словом не согласен и думаю, что и сам Кирилл Анкудинов, когда (т. е. если) перечтет «Винету» (к сожалению — в деловом смысле, к сожалению, — вся моя проза требует как минимум второго прочтения), перевзглянет кое-какие свои взгляды на этот счет. Это, конечно, не требование, а совет на основе долгого опыта. Впрочем, это дело Кирилла Анкудинова. И его же право этого не делать, если не хочет.

…Но все же, но все же — при любом несогласии, точнее, при всех несогласиях — есть некоторое утешительное отличие от главного культурного героя этого (за пределами отдела культуры вполне как бы и пристойного) издания, т. е. от мужика с расстегнутой мотней, что перекачиваясь стоит у пивного ларька, неподвижно глядит перед собой мутно-прозрачными глазами и без выражения, паузы и остановки изрыгает «выражения», адресованные то ли прохожим, то ли себя самому, то ли мирозданию как таковому. Все мы знаем эту прекрасную картину. Виноват, конечно, не мужик, им уже лет двадцать пять назад следовало бы заниматься участковому — врачу, врачу, конечно. Стыдиться следовало бы тем, кто подставляет микрофон к заблеванной бороде — всем этим комсомольским банкирам и банкирским комсомольцам. С другой стороны, чем им стыдиться, Буратинам, каким деревянным органом?

Интересно вот только: кто в тексте Кирилла Анкудинова поставил ссылочку на голос пивточки, да еще с такого неудачного места — сам г-н автор или это ему помогли? С другой стороны, не так уж и интересно.

Высоко в невысоких горах над Эденкобеном размещается Памятник в честь… Дело сложное. Раньше он назывался (и в некоторых указателях называется до сих пор) Памятник в честь Победы и Мира (Sieg- und Friedensdenkmal). Речь идет, естественно, о франко-прусской войне 1870-71 гг. Сейчас его наиболее применимое в официальных случаях название — Памятник в честь Мира (Friedensdenkmal), т. е., я бы сказал, Памятник в честь Мира над Францией. Местное же население как-то так запуталось во всех этих политических тонкостях, что уже и не знает, как это дело назвать. Мычит и тычет заскорузлой виноградарской рукой. А один особо талантливый с утра пораньше даже назвал его недавно «Памятник в честь «Войны и мира»» (Krieg-und-Frieden-Denkmal). Впрочем, вот он, красавец. Построен уже в конце века и подарен благодарным Пфальцем Германскому Рейху:
Читать далее →