Покровительством Петра Великого и нашими молитвами!

В петербургском журнале «Звезда», в июльской его книге за текущий год, опубликована статья Виктора Александровича Бейлиса «По праву цеха» о стихах Ольги Мартыновой.

Всех поздравляю с победой русского оружия!

Особенно — многочисленных господ Видоплясовых..

Должны были, конечно, выиграть 8 : 0, но Павлюченко, Павлюченко… Впрочем, неважно! Ныть — не будем. Радоваться будем.

Немецкий комментатор иногда захлебывался восторгом: «ganz großer Sport, was die Russen hier treiben!»

Аршавин («eine Klasse für sich», заметил комментатор, т. е. высший класс), похоже, действительно гений. С таким ленинградским поскульным румянцем, который я помню еще по Леше Касатонову, когда он приходил к нам в школу на танцы. Такой румянец растет почему-то на скулах многих ленинградских футбольно-хоккейных гениев.

Сквозь неясные поляны
и поплывшие поля
Лев Толстой, худой и пьяный,
над тупыми колоколами —
под крылами — под полами —
пролетает тополя.

Тютчев тучный, ты не прядай
серным пледом на ветру —
гром грохочет сивобрадый:
граф пролетом над тусклым прýдом
осыпает тухлым трутом
сиволапую ветлу.

III — VI, 2008

интересуют народ больше всего прочего, как я всегда верил Вен. Ерофееву, а футбол.
Ни евреи, ни гомосексуалисты не собрали бы вчера вечером в «зáмочке Хольцхаузен», или, я бы даже сказал, «Гольцгаузен», такие толпы народа. Кое-кому даже не удалось попасть в зал и кое-кто грустно ходил под окнами, слушая раскаты народного хохота.

Раскаты вызывали четыре мрачные личности ниже. У правого — обратите внимание — зенитовский шарфик на шее.

Хотя лично я никого нарочно не смешил, а прочитал сочинение в своем роде очень грустное и серьезное — о том, как в детстве мечтал быть футбольным комментатором (и что из этого получилось или, вернее, не получилось), об истории ленинградского «Зенита» и его трех главных футболистов — Хромченкова, Гребеножко и Редкоуса. О знаменитом хромченковском «ударе головой себе на ногу», который мне уже лет тридцать снится. И в общей дискуссии поделился заветными мыслями о метафизической и метаисторической сущности футбола.

Почему они так смеялись, я даже и не знаю. По окончании вечера к моей жене робко подошла некая девушка и сказала, что у ее мужа, т. е. у меня, «очень необычное чувство юмора, очень саркастическое». — «Спасибо», — сказала жена, поскольку это был комплимент. — «И что же он, и дома всегда так шутит?» — то ли в ужасе, то ли в восторге поинтересовалась девушка. — «Да», — твердо ответила жена.

Потом был (на большом экране для всех собравшихся) матч Германия — Австрия (1 : 0, как известно), который блистательно подтвердил высказанное мною перед этим мнение, что футбол, в сущности, такая бессмысленная и неинтересная игра, что должно же быть что-то «по ту сторону», какой-то скрытый высший смысл.

В этой игре высшим смыслом являлось удаление немецкого тренера Йоги Лёва, который — в качестве «старшего брата», видимо, — заступился за тренера австрийского, несправедливо обижаемого словенским судьей. Оба тренера пошли на трибуну, но австриец сел куда-то с краешку, а немец пошел сначала к канцлерше Меркель, которая с напряженным лицом (футбол посложнее все же будет ядерной физики, одно положение «вне игры» чего стоит) следила за событиями на зеленом газоне (где никаких событий, впрочем, не происходило — ну, это и в мировой политике похоже выглядит). Может, Йоги Лёв рассчитывал, что его посадят в правительство, может, просто хотел по-человечески пожаловаться, но в результате они поздоровались и расстались — канцлерша села обратно болеть, а главтренер пошел садиться в другое место.

Прекрасно было лицо Баллака при исполнении штрафного удара — чисто лицо китайского бога грома.

Второго матча (Хорватия — Польша) я не видел. Не сомневаюсь, что и в нем были смешные моменты. Не может не быть смешных моментов, когда «воронов Папы Римского» спускают на его гусаков.

Ура. Прекрасные веселые памучата обыграли глупых и бесталанных кундероидов!!!

Звезд с неба, конечно, не хватали, но все же, но все же…

Между прочим, в первом тайме игры с Испанией играли в целом значительно лучше, чем сейчас. Не повезло тогда очень со штангой зыряновской, да и с защитой совсем беда была. Беда по фамилии Колодин. Ну и рухнули — все же самая молодая команда на чемпионате.

К тому же надо понимать: без Аршавина, без Погребняка… Да и вообще, помимо тех, кто из «Зенита», там еще разные бегали из каких-то других городов, даже, кажется, из Москвы. Один Павлюченко чего стоит — такой типичный спартаковский бегунок без следов последнего соображения. И коньки-горбунки в защите…

Вот когда все будут из «Зенита», вот тогда наступит счастье и мы будем чемпионы Вселенной. Думаю, ждать осталось уже недолго.

Тьфу-тьфу, не сглазить бы!!!

<...> Они плохо понимают друг друга. Горькому кажется, что Блок говорит в бреду, а Блок не столько не понимает, сколько не верит Горькому, не хочет верить: «Вы прячетесь. Прячете ваши мысли о духе, о истине. Зачем?» Блок в это время уже одержим гневом и жаждой гибели, а Горький знает только одно — Человек, и потому одержим жаждой самосохранения. Это — разговор двух культур, если не двух пород (выделено мной. — О. Ю.)

<...> И вот — Горький защищает русскую интеллигенцию, а Блок ее поносит. <...>

Цит. по: Борис Эйхенбаум. Мой временник. Маршрут в бессмертие. М., 2001

Если когда-нибудь дойдет до издания книги моих статей о литературе (что, конечно, по многим причинам сомнительно), эта цитата в той или иной форме будет эпиграфом ко всему сборнику. Потому что ничем другим, собственно, кроме этого «разговора двух культур, если не пород», его продолжением в XX веке, я в этих статьях не занимаюсь.

Я занимаюсь культурно-топографическим размежеванием, а не выдачей или забором инженерских эполет, как полагают в бесконечном простодушии своем некоторые добрые люди. Я не пытаюсь изменить их мир — я пытаюсь исследовать свой собственный.

Забавно, что на цитату эту я натолкнулся с неделю назад, читая только что подаренный эйхенбаумовский «Мой временник» (раньше мне эта статья или не подворачивалась, или я не обращал на нее внимания).