Читающим по-немецки

1. В завтрашнем выпуске газеты «Frankfurter Rundschau» большая статья Ольги Мартыновой о Варламе Шаламове и Александре Солженицыне. Там, между прочим, зафиксирован — уж не знаю, впервые или нет — устный рассказ покойного Г. Н. Владимова о причинах, по которым Твардовский выбрал для публикации в «Новом мире» не Шаламова, а Солженицына, хотя и признавал, что в литературном смысле Шаламов значительно значительнее. По словам Георгия Николаевича, Твардовский исходил из того, что у него есть только одна попытка на инсталляцию «великого лагерного писателя»/«великого лагерного текста» и что в советской литературе вообще предусмотрено только одно такое место. Он понимал, что получивший это место автоматически сделается «великим человеком». В практическом смысле его рассуждение выглядело так: у Солженицына была повесть, слитный текст. Цензура могла его изуродовать, но он бы всё равно остался слитным, единым текстом и произвел бы свое впечатление. Из подборки шаламовских коротких рассказов цензура, с ее безошибочным чутьем, просто-напросто выкинула бы самые сильные, а остальное прошло бы почти незамеченным.

Это я для нечитающих по-немецки выковырял изюм из булочки.

2. Рад сообщить, что первая премия им. Ивана Тургенева за выдающиеся заслуги в области художественного перевода с русского на немецкий, учрежденная фондом Ельцина, присуждена Петеру Урбану. Вручение состоится 14 декабря 2009 г. в берлинском Литературхаузе.

3. Получено извещение, что завтра производится переезд серверов «Живого журнала» из Калифорнии в Монтану, и что этот переезд будет связан с четырехчасовым отключением всех служб. И что после переезда могут возникнуть определенные сложности с осуществлением некоторых функций, например, с присылкой комментариев почтой и т. п.

Если ориентироваться на здравый смысл и социальный опыт, всё вышесказанное может означать (хотя и необязательно означает), что «Живой журнал» может обрушиться если не навсегда, то очень надолго.

Поэтому на всякий случай хочу попрощаться с читателями этого журнала, читают они по-немецки или нет. Если что было не так — прошу прощения, и сам прощаю всех, кроме ряда моноцеллюлярных существ, которых забанил и стер.

Ваш корреспондент

Читающим по-немецки: в сегодняшней «Neue Zürcher Zeitung»

Posted on 25.10.2008 by Oleg Jurjew

маленькое эссе Ольги Мартыновой в рубрике «Was ist schweizerisch?» — какая-то у нас у обоих была «швейцарская неделя».

Читающим по-немецки

Posted on 23.08.2008 by Oleg Jurjew

В завтрашнем «Тагесшпигеле» рецензия Ольги Мартыновой на книгу-диалог франкфуртского исследователя мозга Вольфа Зингера и буддийского монаха (бывшего микробиолога) Маттье Рикара «Исследование мозга и медитация».

В порядке иллюстрации (и в порядке исключения) помещаю отрывок из частного письма Ольги Мартыновой, касающийся этой во многих смыслах любопытной книжки:

…Удивительно последовательно каждый из собеседников остается в системе своих представлений; при этом они не спорят и не пытаются эти представления сделать сочетаемыми. Например, главная проблема, или главная загадка, для Зингера — это чистое сознание, сознание, лишенное содержания, чистая платформа, о которой говорит Рикар. На то, что Зингеру это кажется парадоксом, Рикар невозмутимо отвечает общими местами буддистского красноречия: Мысли — это волны, а сознание — это океан; мысли так же мало являются сознанием, как небо — облаками. Сознание — это зеркало, которое отражает все, но ничто не является им. Или, если Зингер говорит, что видит проблему самонаблюдения как метода в том, что нет второго, постороннего, кто мог бы оценивать результаты наблюдений, Рикар отвечает: «Пламени не требуется другое пламя, которое бы его освещало, оно само себя освещает». Что касается чисто технических вопросов, результатов измерений, то, как это всегда бывает с наукой, — они очень впечатляют, но мало что объясняют. Гамма-колебания нейронов, открытые 15 лет назад: возможно, если они синхронизируются, то это сигнализирует, что выполнена некая задача. Такие же колебания, возможно, происходят в мозгу медитирующего, они вызывают чувство счастья, но, в отличие от счастья в связи с выполненным заданием, это чувство лишено содержания, наполнения. Рикар отказывается с этим соглашаться и говорит, что представление о пустоте в связи с медитацией основано на недоразумении, на самом деле основа счасться — это альтруизм, неэгоистическая любовь и желание помочь ближнему. В результате Зингер (который в принципе отказывается признавать, что существует сознание за пределами электической активности нейронов, а следовательно, мы не думаем и лишены свободной воли, чем вызвал пару лет назад ожесточенные споры, особенно же на него нападал Хабермас, заявивший, что Зингер подрывает основы человеческой цивилизации), как и положено западному рационалисту, спрашивает, почему же тогда народы медитативных культур не построили лучшего общества, чем западные народы. На это Рикар отвечает очень уверенно, но в рамках все того же буддийского красноречия. …