Да, вст. ст. … «Семен Кирсанов, знаменосец советского формализма» называется…

Должен признаться, что никогда не вызывали у меня статьи Гаспарова какого-то (и вообще никакого) смущения. Эта вызвала. В первую очередь из-за вложенного сюда личного чувства к герою. Предположим, — так я рассуждал, — я этого чувства не замечал, или меня оно просто не интересовало, когда речь шла о Сенеке или Овидии. Тоже ведь те еще были фрукты, но этот… Откуда такая любовь к даровитому, пускай даже высокодаровитому прохиндею? Или вот писал Гаспаров о Мандельштаме. С гениальным, на мой вкус, пониманием (прилагаемых) обстоятельств и (вкладываемых) смыслов. Но особого личного отношения к человеку Мандельштаму как-то не ощущалось. Или я его просто не ожидал, не искал?

Конечно, Гаспаров это вам не Игорь Кузьмичев. Читать далее →

ломонос виноградолистный называется old man’s beard?

За окнами гудмя-гудят итальянские машины. Никакой деликатности у людей — а что, если это ранит чьи-то чувства?

Объявить, что ли, бойкот окрестным пиццериям? Но в них давным-давно сидят бывшие качки из Вышнего Волочка с затылками, строго перпендикулярными стенке, и ушами, без остатка вдвинутыми в бока головы.

А самое главное, с послесловием Карена Свасьяна. Какая там глоссолалия, какой там Белый. Упоительнейше пишет г. Свасьян (безо всякой иронии — у-по-и-тель-но!):

«Глоссолалия» — рекапитуляция Шестоднева средствами умного дадаизма…

Чтобы сказанное не шокировало слух и вкус, позволительно сослаться на один пример: последнюю, посмертно вышедшую книгу антропософа Белого, то самое «Мастерство Гоголя», которое мог бы написать только сам Гоголь, если бы ему было под силу писать книгу «Самопознание» из того же «парки бабьего лепетанья» его стихийного тела, из которого писалась «Страшная месть»; на мастерстве этой книги, прочитывающей мастера Гоголя из сознания схватившего его за волосы гения, и было бы впору решать вопрос, порвал ли антропософ Андрей Белый с Рудольфом Штейнером или остался его учеником.

И много всего прочего — вполне замечательного. Чувствую себя духовно обогащенным.

Оглавление «Воздуха» № 2: моей жене объясняется в любви Валерий Шубинский, а сам я тоже… слегка объясняюсь.

Заказ выполнен, продолжаем концерт по заявкам. Теперь полуфиналы:

немцы нехай выиграют у итальянцев (исключительно в целях поддержания равновесия между германским и романским началом в объединенной Европе), а французы у португальцев или португальцы у французов.

А перед финальным матчем дисквалифицировать все команды за допинг и объявить чемпионом сборную Российской Федерации. Маловероятно? А поглядите на велосипедистов (хочется прибавить: и евреев)!

Какими существенными для дальнейшего самосовершенствования наблюдениями обогатила нас эта в высшей степени несмачная игра?

1. Что Олег Блохин стал с годами разительно похож на артиста Георгия Вицина.

2. Что итальянские мужские парикмахеры заметно лучше украинских (было известно и раньше).

3. Что на одном Шевченко далеко не уедешь (тоже не новость).

4. Что вратарь Буффон придает новое значение слову «буффонада» — ибо он гений. Стоит только поглядеть, как он открывает рот и трясет головой (знаю, знаю, башкой о штангу грохнулся), чтобы сразу понять — чистый гений. Нашим полячкáм недоонемеченным Подольскому с Клозе такого ни в жизнь не пробить.

Бандерлог — сетевой дневник бандеровца

Немцы, как и всегда в таких случаях, играют сильно лучше, чем, собственно, могут.

Хорошо бы еще завтра французы обыграли бразильцев, а итальянцы сегодня нецелинных немногороссов — тогда бы в полуфиналах не осталось никакой Южной Америки.