А самое главное, с послесловием Карена Свасьяна. Какая там глоссолалия, какой там Белый. Упоительнейше пишет г. Свасьян (безо всякой иронии — у-по-и-тель-но!):
«Глоссолалия» — рекапитуляция Шестоднева средствами умного дадаизма…
Что же мог увидеть осевший в Берлине русский эмигрант, некто Ходасевич, в опустившемся до «есенинщины» ученике духовной науки Белом поверх того, что увидел бы в этом какой-нибудь вуаёр или папараццо!
Чтобы сказанное не шокировало слух и вкус, позволительно сослаться на один пример: последнюю, посмертно вышедшую книгу антропософа Белого, то самое «Мастерство Гоголя», которое мог бы написать только сам Гоголь, если бы ему было под силу писать книгу «Самопознание» из того же «парки бабьего лепетанья» его стихийного тела, из которого писалась «Страшная месть»; на мастерстве этой книги, прочитывающей мастера Гоголя из сознания схватившего его за волосы гения, и было бы впору решать вопрос, порвал ли антропософ Андрей Белый с Рудольфом Штейнером или остался его учеником.
И много всего прочего — вполне замечательного. Чувствую себя духовно обогащенным.
Свасьяна, как всегда, подвёл избыток образованности. Фамилия небезызвестного фотографа — Папарацци.
Слово, по крайней мере, употребляется в единственном числе во всех языках. Вот по-английски: «JUNE 19—Bruce Willis today sued a paparazzo for defamation, claiming that the photographer fabricated a story about being assaulted by the movie star…»
Немецкая «Википедия» утверждает, что фотограф-персонаж «Дольчевиты» именно так и звался. Впрочем, ни за что не ручаюсь.
А не постмодернистский ли это продуманный прием?
К книге с названием «Глоссолалия» подверстать литературно-философскую глоссолалию — эссеистский щебет, цвирк и «парки бабье…»?
Кстати, саму книжку я когда-то читал (без послесловий). Мне показалось, что просто и ясно написано.
Ну почему же «постмодернистский». Скорее «модернистский». Но мне действительно нравится, как написано. Иронии самая чуточка. «Некто Ходасевич» — по-моему, блистательно завернуто.
Да и мне скорее нравится. Если бы это была отдельно опубликованная работа.
А преди-послесловия — жанр скромный. Темперамента избыток — здесь ни к чему, по-моему…
А как удержаться, Андрей, если он есть? Темперамент, в смысле. Особенно, если пишешь статью к классическому тексту, который свое место уже, собственно, занял и ничего ему, в сущности, не сделается, что бы ты ни написал. Тут особо хочется разгуляться. Так я себе это представляю, хотя, если ничего не забыл, то сам предисловий-послесловий не писал.
Но пафос Свасьяна не в самовыражении, я думаю. Он желает а) защитить Белого от всех недоброжелателей
и, особенно,
б) защититиь антропософию от доброжелателей Белого.
Отсюда и наворот страсти. Боюсь, что я за всем этим наблюдал чисто эстетически. Боюсь, что текст Свасьяна доставил мне больше удовольствия, черм сама «Глоссолалия». Книжку мне, кстати, Лена подарила в Южном Тироле.
А знаете, что знаменитый медведь, который бегал по Баварии, оказался южнотирольским?
Замечательный поворот темы. Какой медведь? Если он знаменит, почему слышу впервые?
Не просветите ли?..
Да тут была многонедельная возня с одним бурым медведем, который забрался в Баварию (первый медведь за 150 лет). Сначала все обрадовались, потом он начал драть овец и разорять ульи, и баварское МВД разрешило его отстрелить. Медведь (которого газетчики назвали почему-то Бруно) не будь дурак в тот же день свалил в Австрию, где взялся за свое. Австрийцы выписали из Финляндии финских собак, специализированных на медведях, и хотели стрельнуть в него снотворным шприцем. Но он, когда об этом узнал, поперся обратно в Германию, где его и застрелили под возмущенные вопли общественности. А тут итальянцы вдруг выступили с нотой, в которой потребовали передать им тело усопшего, поскольку-де это ихний медведь, беглый из южнотирольского заповедника, а зовом же сей почему-то Джи Джи 1. Вся эта история месяцами занимала газету «Бильд» и телевидение.
Cпасибо за историю, Олег.
Пока читал Ваш текст, успел привязаться к Потапычу и горюю о безвременной кончине.
А австрийцы-то гуманнее в намерениях, чем немцы.
В Штирии, в одном бушеншанке (аналог Венского хойригена) видел пожилого медведя в просторном загончике. Списали парня из цирка и отдали на пенсию доживать к виноделам. Морковками, которыми мы его угощали (которые тут же нам и продали хозяева), пенсионер ловко жонглировал.
Простите, бегу к телевизору к футболу.
Австрийцы были уже ученые страшным скандалом, разразившимся в связи а антигуманным баварским решением.
Медведь был тоже ученый, но не в смысле кунштюков, а, по-моему, умел читать или, по крайней мере, слушал радио. Поэтому очень ловко разрушал все замыслы противника — в основном, с помощью перехода государственной границы. Но все же был молодой и глупый — переоценил непопулярность бавасрского решения о своем отстреле и решил, что выполнять его не будут. Вот и поплатился.
Да, погублен прекраснодушием и верой в то, о чем писал Карамзан (Дурные законы искупаются их неисполнением).
Нет! Не верится сердцу! Бруно был всего лишь ранен!
Буду ждать второй серии приключений.
Не хочу Вас огорчать, но Вы уже не дитя — Джи Джи №1 был убит, а тело его должно быть выдано Италии, так жестоко сегодня отомстившей.
Кстати, страшная месть.
Увы, жизнь — не Бемби, увы.