крупным планом:
Нужно учесть, что плоды маленькие, размером с не очень большую сливу.
ДОПОЛНЕНИЕ:
Андреас Третнер сообщает, что это и есть рябина — крупноплодная, она же домашняя, она же крымская. Sorbus domestica. По-немецки «Speierling».
Листья, как у рябины, а плоды — вроде как маленькие яблочки, слегка пахнут, по меткому выражению О. М., то ли дешевыми духами, то ли дорогим мылом.
в новооткрытом втором нумере журнала «Воздух» см. следующие публикации авторов НКХ / об авторах НКХ:
Валерий Шубинский о стихах Ольги Мартыновой
Стихи Александра Белякова и Марии Степановой
Немецкий поэт Грегор Лашен в переводах Игоря Булатовского
Кроме того, в обзорах Данилы Давыдова аннотируются — в N 1 — книги Марии Степановой и Леонида Шваба, а в N 2 — Натальи Горбаневской
Опрос «О великом поэте» : участвовали (среди прочих, разумеется) Олег Юрьев и Леонид Шваб
Сообщение для жителей Москвы и ближнего Подмосковья:
26 сентября в 19.00 в клубе «Улица ОГИ» (Петровка, 26, строение 8) состоится — с участием автора — вечер, посвященный выходу книги В. И. Шубинского «Золотой век».
Зашли в бывший монастырь, где сейчас винодельческое хозяйство — купить молодого вина. Молодого вина не оказалось — «у нас все вино старое», как остроумно заметила тетенька в конторе. Зато во дворе обнаружилась замечательная в своем роде скульптура:
Интересно, как она называется? «Монастырские будни, или Куда-то я задевала свой подрясник»?
Если что, то прошу прощения.
Сравнительно неподалеку от нас находится Гамбахский замок, место проведения т. н. «Гамбахской демонстрации» 1832 г. Тридцать тысяч человек отборного сброда — в первую очередь националистически настроенные студенты из буршеншафтов с их жидоедским кличем «ХЕП-ХЕП-ХЕП», члены полувоенизированных гимнастических обществ, поэты-романтики, беглые (естественно, из русской Польши, а не из прусской Польши, те помалкивали в тряпочку) польские инсургенты, беглые французские революционеры и даже какие-то женщины неизвестного поведения, что особо подчеркивалось в речах устроителей («Deutsche Frauen und Jungfrauen!»), — собрались на горе, в развалинах разбойничьего замка и потребовали срочного объединения всех «немецких земель» (т. е. от Нарвы до Любляны), а вслед за этим и создания «объединенной Европы» (под немецким руководством, естественно). Не без риторики, конечно, насчет «прав человека» и «демократии» — в целом, традиционную идеологию немецкой прогрессивной общественности начиная с романтизма, с начала XIX века, я бы назвал красно-коричневой. Здесь, в Гамбахском замке, были впервые зафиксированы черно-красно-золотые знамена, которые до того (в обратной последовательности цветов) использовались националистическими буршеншафтами (т. е. студенческими объединениями) и обозначали цвета добровольческого корпуса генерала Лютцова во время войны с Наполеоном — мундир, обшлага, пуговицы: порох, кровь, пламя, как сочинил поэт Фрейлиграт.
Вот так замок выглядит издали:
Читать далее
Можно было бы еще назвать «Человек не на своем месте». С таким лжеироническим ртом, с такими псевдоинтеллектуальными глазами, с легкой такой сутулостью и сухокожестью искусствоведческой дамочки ей бы просекко распивать на вернисажах, а она — в переднике — разносит мороженое, пусть она даже хозяйка и жена хозяина. Вообще есть очень много людей, которые кажутся живущими не свою жизнь, а чью-то чужую. Вполне возможно, что их большинство. Но здесь это просто видно насквозь.
а в нем поэма Ольги Мартыновой «Введенский»
и предваряющая ее статья Виктора Бейлиса «Дверь в поэзию открыта»».
Это объявление предназначено для тех, кто пропустил сообщение о появлении этого номера НЛО на его собственном сайте, и/или для тех, кто принципиально читает журналы только в «Журнальном зале».
А для любителей моего фотоискусства настоящим анонсирую скорое появление на этих страницах фотографии весьма изумительной официантки местной итальянской мороженицы. Мороженица — советское слово, обозначающее кафе с подачей мороженого в вазочках, но может служить и обозначением профессии (наряду со словом «мороженщица», которая, скажем, делает, мороженое, а мороженица его п(р)одает). Итак, скоро на этих страницах: «Прекрасная мороженица».
Но пока что я должен прочесть еще одну биографию Генриха фон Клейста.
Увы, из сего справедливо умозаключается, что ваш корреспондент обзавелся новой мыльницей.
И тем не менее, я очень рад и счастлив. Как минимум, в память о Шуре Белове 
и его великом полете над кольцом американских кукушкиных детей — в 1972 году в Мюнхене.
