В связи с этим — стихотворение Сергея Петрова, из которого заимствововано название книги и начало которого послужило к ней эпиграфом.

ПОХВАЛЬНОЕ СЛОВО ЛОМОНОСОВУ

Снега, искр и льда философ,
самый ражий из детин,
славься, сдавься, Ломоносов,
молодой кулацкий сын!

Ты оттуда, где туманы,
где валится с неба снег,
вышел, выродок румяный,
всероссийский человек.

Средь российския природы
ты восстал, высокрлоб,
и заслуживаешь оды
на покрытый мраком гроб.

С миром Божьим в неполадке,
рубишь воздух сгоряча,
и камзол ученой складки
сбросил с крепкого плеча.

На тебе парик с хитринкой,
пряжи бодро блещут с ног.
Вспомни, вспомни, как с Катринкой
ты в немецкий шел шинок.

Слово славы между прочим
ты вписал себе в итог,
над столом клоня рабочим
пукли мудрой завиток.

Век, идеями чреватый.
пал, как хмурая пора,
под полет витиеватый
лебединого пера…

Ты взойдешь, подобно буре,
на дворцовое крыльцо,
и в лицо самой Натуре
влепишь русское словцо.

В ледовитый мрак полмира
погружается кругом.
Блещет росская Пальмира,
ослепленная умом.

Над тобою, трудолюбцем,
первый рокот лирных струн.
И Нептун грозит трезубцем,
и свергает Зевс перун.

А когда природа кучей
свалит все на дно ночей,
ты, парик закинув в тучи,
гром низвергнешь из очей.

Писано в 1934.

Такса на одной из фотографий — не наша, а пришедшая к нашей в гости. По случаю дня рождения хозяйки.
http://kassiopey.livejournal.com/129956.html#cutid1

Знает ли кто-нибудь, когда в Европе и в России появились папиросы?
(Полагаю, в первой половине XIX века. Герцен вспоминает про свое детство: «Тогда еще не было папирос»).
Когда в Европе папиросы были вытеснены сигаретами?
(Полагаю, что — между 1914 и 1920 годом. В «Республике ШКИД» беспризорники знакомятся с английскими моряками, и обнаруживают, что те курят не папиросы, а сигареты).
Почему в СССР сигареты не вытеснили папиросы при НЭПе? Почему не завезли в больших количествах трофейных сигарет из Германии в 1945 году?
Когда все же сигареты в СССР стали производиться? И когда они стали массовым явлением? В хрущевское время?
Когда стали делать сигареты с фильтром?
Когда их начали импортировать из Болгарии?
Когда появились все знакомые нам с отрочества сорта («Опал», «Родопи», отечественный «Космос» и пр.)
Когда начали всерьез бороться с курением?

Честно признаюсь, что целью было выяснение картины истории отечественной поэзии, существующей в головах коллег, и сопоставление ее с моей собственной.
Выводы довольно любопытны.
Существует первый ряд русских поэтов, «от Державина до Бродского», который никто в общем не подвергает сомнению — имен 25. За пределами этой «золотой цепочки» — неструктурированное пространство. То есть общепризнанного «второго ряда» уже нет. Нет никакой иерархии, никакой общепризнанной границы между вторым и третьим рядом, третьим и четвертым, четвертым и пятнадцатым. Никто и сейчас не сомневается, что Тютчев лучше Кюхельбекера, Блок значительней Бальмонта, а Мандельштам выше Багрицкого. Но десять-пятнадцать лет назад такой же аксиомой было, что Кюхельбекер выше Губера, Бальмонт быше Звенигородского, Багрицкий выше, положим, Венедикта Марта. А сейчас это для многих либо неочевидно, либо неважно. Если борьба за что-то идет, то именно за пополнение «золотой цепочки», а не за что-то меньшее. Впрочем, многие и не думают бороться, а просто хотят удовлетворить «профессиональный интерес».
Хороша ли эта ситуация? На мой взгляд, и да и нет. Но воспользоваться ей стоит, потому что несправедливо недооцененных или, наоборот, переоцененных имен в истории русской поэзии много. Самое время «подправить» иерхию, пользуясь ее, вероятно, временным «размягчением» .
А теперь — мой собственный «библиотечный» список.

Читать далее →

Допустим, нынешний куратор «Новой Библиотеки Поэта» ушел бы на пенсию. (От оценки его работы и нынешнего положения дел с серией воздержимся — тут все настолько очевидно, к сожалению, что и говорить нечего). На его место назначили бы вас. Надо составлять план. Какие книги вы включили бы туда в первую очередь?
Следует учесть:
1) В БП не издают живых.
2) Статус серии предусматривает хотя бы некоторую степень «научности» издания.
Но предположим, у вас есть достаточный гонорарный фонд, чтобы привлечь к работе нужных специалистов.
3) Вопрос о принципиальной необходимости в нынешних условиях Библиотеки Поэта как проекта мы не обсуждаем. Для простоты исходим из того, что она небесполезна и продолжение ее осмысленно.

В последнее время сразу несколько хороших людей и талантливых поэтов вывесили в ЖЖ стихи обличительного содержания, обличающие не взяточников-квартальных и зверей-помещиков, не дураков и плохие дороги, а всего этого безобразия президента… как бишь его… Путина. Разумеется, в русской поэзии этот жанр имеет свою традицию. Можно вспомнить не только знаменитые стихи Мандельштама, приобретшие неожиданную актуальность в свете грузино-осетинского конфликта, но и более ранние строки К.Н. Бальмонта:

Наш царь — Мукден, наш царь — Цусима,
Наш царь — кровавое пятно

etc.

Однако почему-то мне припомнилось произведение классика, можно сказать, живого — Дмитрия Александровича Пригова. В его бессмертном стихотворении оказалось достаточно изменить ну буквально два слова, чтобы оно в полной мере выразило весь пафос большинства антипутинских стихов и статей и все вложенные в них глубокие мысли:
Читать далее →

две записи подряд, но вот это —

http://www.lenta.ru/articles/2006/11/10/parade/

про гордых, но боязливых геев, решительно неподражаемо. И о том, что они якобы собирались в ответ на наведение порчи массово насиловать девочек. Все-таки непонятно, как они могли бы это сделать, если они до конца последовательные геи. Или девочек должны были насиловать гордые лесбиянки?

Вопрос к людям, знающим предмет: что такое «Пульсы динура», в каких случаях это применяется, с какого времени, каков смысл и статус этой молитвы? Связано ли это как-то с Каббалой?
Вряд ли в иудаизме предусматривается такая вот примитивная, чуть ли не вудуистская магия… Что-то этот журналист, вероятно, напутал.

Недавно мне пришло письмо с упоминанием об этом человеке.
Я видел его несколько раз в 1989 году. Тогда он был одним из лучших экскурсоводов в Ленинграде, а я промышлял тем же ремеслом. Ш. был экскурсоводом совсем иного рода, чем знаменитый Владимир Герасимов, друг поэтов «филологической школы». В нем не было милого барства и изящной небрежности. Миниатюрный сухощавый еврей с характерными манерами высокомерного отличника, он преображался в экскурсионном автобусе, взяв в руки микрофон. Выверенные движения, точно просчитанные ремарки, блестяще поставленная интонация — и занимательнейший текст, конечно, безупречно привязанный к объекту.
Экскурсовод — профессия артистическая, и можно сказать, что Герасимов принадлежал к мочаловской школе, а Ш. — к каратыгинской. При этом он числился, если я ничего не путаю, в самой неэлитарной и затрапезной секции Бюро путешествий и экскурсий — военно-исторической. Я встретил его, когда он уже работал в частной фирме (тогда это называлось «кооператив»), и о войнах уже можно было рассказывать без цензуры, причем бесцензурщина еще не приелась; но я верю, что он и из советских военно-исторических экскурсий делал «конфетку».
Потом он уехал в Израиль. В 1993 году, побывав там, я расспрашивал о нем общих знакомых. Никто ничего не знал.
Прошло еще несколько лет, и я наткнулся на его имя в одном из шуточных стихотворений Леонида Аронзона, который именовал его «my wife’s двоюродный супруг». Невольно подумалось о том, что лучшие ленинградские экскурсоводы — друзья ленинградских неофициальных поэтов.
Где-то лет пять назад на одном из вечеров памяти Аронзона показали видеозапись недавнего интервью с Ш. Он почти не изменился.
Как стало ясно из текста интервью, Ш. познакомился и подружился с Аронзоном и Ритой Пуришинской в институте, в конце 1950-х. Рассказывал он об этом так (слова помню, разумеется, неточно, но за смысл ручаюсь):
«- У нас была очень хорошая, интеллигентная компания. Ну, Ленька… он попроще был.
— Как это попроще?
— Ну, он был такой… хулиган уличный. Общался с кем попало. Рита из него, конечно, сделала поэта. Рита из любого сделала бы поэта.»
Можно более или менее представить себе историю человеческих взаимоотношений, стоящую за этим интервью.
Впрочем, никто не знает, как поведет он себя, если покойный, и, казалось бы, забытый друг молодости вдруг окажется классиком…
(Кстати, об особом влиянии Риты Пуришинской на формирование поэзии Аронзона я слышал от многих — от Бориса Понизовского, к примеру. Но, по моему убеждению, «сделать» большого поэта невозможно. Можно разве что немного помочь ему сделать себя.)

«Два месяца лишения свободы и два года ношения футболки с надписью «Я лицо, совершившее половое преступление» (в оригинале – «I am a registered sex offender») – таково наказание, к которому суд штата Нью-Джерси приговорил 69-летнего Рассела Титера за неоднократную демонстрацию своих гениталий десятилетней девочке.

Судья Ян Джорден подчеркнул, что надпись должна быть «выпуклой, сделанной полужирным шрифтом и бросающейся в глаза». Какого цвета должна быть футболка, судья не уточнил…»

В сущности, чем это отличается от клейма «вор» на лбу и рваных ноздрей?