ВСЕ МЕНТЫ ИСЧЕЗНУТ!
И все ментовки.
И все ментовозы.
Даже леденцы с ментолом — и те исчезнут.
Навсегда.
А между тем ровно через час
11
Архив за месяц: Февраль 2011
Первая попавшаяся мне серьезная статья,
по существу (то есть концептуально, но без передержек и гражданственного захлеба) критикующая проект реформы образования
http://trv-science.ru/2011/02/15/proekt-kapitulyacii-pered-detmi/
От себя добавлю: что было бы, если бы мне, к примеру, разрешили в старших классах выбирать себе предметы для обучения? А вот что. По литературе и истории я и так знал больше школьной программы. А физикой-химией не интересовался. В итоге я не учился бы вообще ничему.
Дядя и племянник
Давно меня занимала мысль: что думают пушкинисты по поводу следующего совпадения:
Дай бедной за труды, всю правду доложу,
Из чести лишь одной я в доме здесь служу
и:
Простой наемницей на ложе восхожу;
Неслыханно тебе, Киприда, я служу
-?
Похвала президенту Медведу
Поскольку один из уважаемых блоггеров заметил, что нынешнего президента в блогосфере никто не хвалит, восполняю этот пробел.
Я хорошо отношусь к Медведеву не потому, что он «мальчик с нашей улицы», человек из того же города, того же года рождения и из той же примерно среды, что и я, что мы могли с ним вместе слушать БГ и пить «Ркацители».
Хотя это трогательно.
Хорошо относиться к Медведеву я стал в день его инаугурации.
Я увидел незабываемую картину: по пышным кремлевским коридорам, сквозь ряды двухметровых гвардейцев идет смущенно улыбающийся маленький человек. И я понял, что это символ. Что именно такой и должна быть российская государственность.
(Путин, конечно, тоже маленький человечек, но по капризу истории ставший объектом невероятных надежд и опасений, нелепой лести и клеветы — что деформировало его личность и создало вокруг нее ложную ауру).
Объявление «Новой Камеры Хранения»
Новая Камера хранения» объявляет результат голосования:
«Бабочку Аронзона» за 2010 год получило стихотворение Ольги Мартыновой «Смерть поэта»
СМЕРТЬ ПОЭТА
Говорят, что он утонул, норовя в пьяном виде схватить в объятья
диск луны, отраженный в воде.
В. М. Алексеев
Ли Бо думал обнять луну,
Но луна обняла Ли Бо.
Ли Бо взлетел к лунному дну
Ни для чего.
Зря мыслит тростник
В четырех потоках луны,
Зря волна кувыркает лунный диск,
Ли Бо не видит диска, не видит луны, волны.
Ли Бо думал обнять луну,
Но луна обняла Ли Бо.
Ли Бо взлетел к лунному дну
Ни для чего.
На башне семи небес,
Что смотрится в дольний лес,
Пилюли-пули
Чайный мудрец, скворец
Выплюнул в бело-черный свет,
В родовой и смертный разрез –
Свечу задули.
Пели и пили
На берегу луны,
Один за другим уплыли
Рисовые челны.
Выпей, выпей чашку
Тутового вина,
На промокашку
Тушь опрокинь,
Останься один –
Свечу задули.
Ли Бо думал обнять луну,
Но луна обняла Ли Бо.
Ли Бо взлетел к лунному дну
Ни для чего.
Уйди-уйди – лепечет
Бело-черный свет,
Низ взлетает на нечет,
На чет оседает верх.
Он выпивает чашку
Тутового вина,
Снимает тело-рубашку,
Луна остается одна.
Ли Бо думал обнять луну,
Но луна обняла Ли Бо.
Ли Бо взлетел к лунному дну
Ни для чего.
————————————————————
Мы благодарим всех, принявших участие в обоих турах голосования. «Явка на выборы» составила, между прочим, ровно 54 %.
В ближайшее время на сайте «Новая Камера хранения» будет открыта страница премии за стихотворение года «Бабочка Аронзона».
Координатор премии
Кирилл Иванов-Поворозник
Петербургская сказка
— Чья это лужа, добрые люди?
— Маркиза де Карабаса.
Из истории новейшей словесности
Так получилось, что у меня дома целый месяц живет книга Лосева о Бродском, которую я прежде лишь просматривал. Сейчас, читая внимательней, натыкаюсь на выразительные моменты.
Например, в 1964 году Бродскому умышленно назначили следователя-еврея, дабы тот уломал его… что? Погромче раскаяться в тунеядстве? Тот уламывал так: «Подумайте о родителях… Ведь наши родители — это не то, что их родители». Можно представить себе степень омерзительности этого персонажа и этого эпизода.
Забавно и то, как старательно Лосев разрушает конструкт «ахматовских сирот». Рейна мало, Наймана почти нет, Бобышев присутствует лишь как соперник в любви, главное же, что они и Бродский не образуют никакого единства. Что и понятно: Лосев в это единство не входил.
Но самое главное и интересное: машинописные копии «Крысолова» и «Поэмы конца», знакомство с которыми стало в 1960 году одним из толчков к резкому перелому поэтики, Бродскому дал Борис Понизовский. Потрясающая подробность! Я вообще подозреваю, что за всем петербургским поэтическим возрождением на протяжении тридцати лет, как тайный двигатель стоял… стоять ему было трудно — сидел на кресле, на диване, на топчане этот удивительный человек, сам не написавший ни строчки стихотворной. Поэзия была его побочной эманацией — его интересовала теория театра, куклы, маски.
О Бродском-человеке он не вспоминал никогда, я даже не знал, что они были более, чем шапочно знакомы. Соснору — да, вспоминал, тем более, что в девяностые им, после долгого перерыва, приходилось встречаться. По-настоящему Борис Юрьевич любил (человечески) двух поэтов немного младшего, чем сам он, поколения — Аронзона, конечно, и Олега Григорьева (умершего у него на руках). О каждом из них мог говорить часами. И о Вольфе, но чуть меньше — он Б.Ю. пережил. Эту несхожую троицу он собой, своим силовым полем, и соединял, настолько, что они — помимо собственной воли — оказывались в непрерывном заочном диалоге.
О Бродском он если упоминал, то в том духе, что — не мой, чуждый, но я понимаю, отдаю себе отчет, что большой, великий. Почти так же (еще суше) говорила о Бродском Елена Шварц. Только один раз, в своей безумной обрывочной прозе, процитировал (даже не процитировал — пересказал): «Город из забывших меня».
Я не в этом городе и никогда в нем не буду.
ФЕВРАЛЬ 2011
На белом снегу бесконечные дроби
колючих ветвей, и восторженный дым,
и долгие выдохи в каждом сугробе,
и свет, осязающий вдохи, над ним.
На синем снегу сумасшедшие гульки
дыхательный мякиш грызут на лету,
и звездные рыбки, свистки и снегурки
поют в темноту и поют темноту.
На сером снегу малярийные пятна,
и ухает медленных цифр череда,
в распахнутый нуль возвращаясь обратно,
и охает в полой снежинке вода.
На буром снегу, умирающем в горках
и ждущем распада на нечет и чет,
промозглые грубые корки, а в корках
никто не вздыхает, ничто не течет.
На черном снегу из скрежещущих точек,
на тамошнем и коловратном свету —
из выдоха выход и вдоха источник,
и голуби, дремлющие на лету.
Детерминистское
Проблемы, в которых обвиняют власти, на самом деле порождены действием стихийных безличных сил — природных катаклизмов и подобных им в хтонической мощи богов рыночной экономики. Власти от этого, понятное дело, лучше не становятся, но от их перемены тоже никакого улучшения не произойдет.
Например, разрушение исторического центра старых городов и вторжение в него уродливой коммерческой застройки. Если примерно одно и то же происходит в Петербурге, Москве, Таллине, Лондоне и Иерусалиме — что-то же это значит?
Ну а снег? Уборка снега? А сосули прославленные? В этом тоже Валентина Ивановна Матвеенка не виновата?
Виновата. Но…
Советская экономическая система была верхом абсурда. Но даже советской власти не пришло бы в голову то, что пришло невидимой руке рынка: послать дворниками в Петербург уроженцев Ферганской долины. А тут — большие снегопады две зимы подряд. Понятно, что полторы зимы таджикские гости наши занимались осмыслением такого феномена, как снег, и думали, что с ним надо делать. К середине второй зимы догадались. Недели две во дворах царил относительный порядок.
Но тут снег начал таять!!!
Ну представьте-ка себя на месте бедного таджикского дворника. Ему потребуется еще годик-другой, чтобы разобраться в том, что надо делать во время оттепели.