=========================================
КАМЕРА ХРАНЕНИЯ — non pars sed totum
============================================

ОБНОВЛЕНИЕ СЕМЬДЕСЯТ ШЕСТОЕ от 29 мая 2011 г.

СТИХИ
Илья Кучеров: МАЛЕНЬКАЯ НОЧНАЯ СЕРЕНАДА
Олег Юрьев: С НОЯБРЯ ПО АПРЕЛЬ

НЕКОТОРОЕ КОЛИЧЕСТВО РАЗГОВОРОВ (редактор-составитель О. Б. Мартынова)
Выпуск 13
Василий Бородин: РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ АЛЕКСЕЯ ПОРВИНА «СТИХОТВОРЕНИЯ»

http://www.lgz.ru/article/16252/

Конечно, хорошая, но чуть перехваленная — в том смысле, что не уникальная для Эрмитажа.
По нескольку полноценных (но не вершинных) вещей Эль Греко, Веласкеса, Гойи, Мурильо, один Дюрер, один Караваджо, один маленький Босх, один хороший Лоррен, один хороший Латур, парочка не лучших Тицианов. Много второстепенных испанцев XVII века — очень хороший средний уровень, кстати, видно, что Веласкес — не уникум, а «первый среди равных».
Сходить надо было, конечно.

Особо сильных впечатлений два.

Одно — испанский королевский дом. Какие некрасивые и какие несчастные люди! Ничего страшнее, чем лицо выросшей инфанты Маргариты, девочки из «Менин», я не видел в жизни. Черты лица и взгляд дегенеративной пэтэушницы, в десятилетнем возрасте изнасилованной отчимом. (Это Габсбурги, первые Бурбоны выглядят повеселее — вплоть до Фердинанда VII, основателя Прадо, который на портрете кисти Гойи кажется сбежавшим из дома скорби и кем-то для смеха наряженным в генеральский мундир бессмысленно подхихикивающим уродцем).

Второе — стандарты женской красоты позднего Ренессанса, барокко, рококо. Каждый раз смотрю и поражаюсь. Рубенсовские женщины — это еще ничего, у них, при толстых целлюлитных ляжках и больших животиках, есть пропорциональные груди и попы. Но тициановские Венеры, эти огромные бесформенные белые тюлени! А Аталанта Якоба Иорданса — жуткая краснолицая рыночная торговка! Это семнадцатый век. А в середине восемнадцатого толстенькая низенькая круглолицая Елизавета Петровна считалась первой красавицей эпохи.
И вдруг где-то в эпоху Гойи все приближается к нашим стандартам, возвращается к ним, потому что стандарты эти очень похожи на вкусы времен Филиппо Липпи и Боттичелли.

http://www.openspace.ru/literature/events/details/22376/

Слушайте, а ежели Медвед не пойдет на второй срок, а вернется Путин, полицию обратно не переименуют? А то я только ребенка переучил….

26 числа сего месяца маия издательство «Вита Нова» презентует книгу в.п.с. «Владислав Ходасевич: чающий и говорящий», то бишь его, Ходасевича, биографию.

И будет это в 18.00 в Музее Печати по адресу: Наб. Мойки, 32.

В основном буду болтать я. Приходите, кому интересно.

Да! В течение презентации проводится розыгрыш экземпляра издания. То есть можно будет получить даром. А так-то оно дорогое.

В августе 1998 года я, в качестве куратора литературного общества «Утконос», организовывал вечер Дмитрия Волчека (его стихи мне тогда нравились).
Волчек, однако, стал читать не стихи, а прозу, причем довольно провокативную. Со мною рядом сидел мой тогдашний приятель, молодой поэт Е., человек очень даровитый, но крайне неуравновешенный (из-за чего его дар так и остался, на мой взгляд, недопроявленным). Видимо, в этот момент Е. находился в состоянии обострения. Он все время ерзал, подпрыгивал и шептал мне, как бесят его рассказы Волчека.
На беду, после чтения на эстраду поднялся поэт А.Т.Драгомощенко и начал комментировать только что прочитанное. К сожалению, сделал он это в не самых удачных выражениях: прозвучала фраза о позитивном влиянии на творчество Волчека эстетики Третьего Рейха.
И тут Е. сорвался с места и бросился на Драгомощенко. И, кажется, даже успел коснуться его горла. Поскольку он, то есть Е., имел обыкновение брить голову наголо (и при этом был юношей рослым и видным — при всей своей душевной хрупкости), впечатление можно себе представить.
Дальше помню только одно: я вывожу, то есть выволакиваю своего приятеля из зала, а он вполоборота орет:
— Пидоры, вы хоть понимаете, что сделали бы с вами в Третьем Рейхе!

Разумеется, это история получила совершенно ложное освещение в прессе. Я пытался протестовать, но…

Но через несколько дней наступил Дефолт. И всем стало не до того.

http://www.openspace.ru/literature/projects/175/details/22526/

http://www.openspace.ru/literature/projects/162/details/22397/

1

Тихо-тихо на лице ночного мира,
А с изнанки мира – ветерок с утра.
Делается сухо. Делается сыро.
Делается дождь, потом жара.
И под швами струек долгополых
Через полых капель зыбкий ряд
(Некуда вернуться: воздух в порах)
Где-то как-то разряжается заряд.

2

Как-то каплей дождевой – в фыркающий порох,
Где-то ртом дыхательным – в булькающий рот.
И другое: из опорок и оборок
Делается плоть и кто-то в ней живет.
Только фыркают трамваи беговые
И жужжат им вслед рои моторных пчел:
«Так-таки впервые? Кажется, впервые.
Все-таки пришел? Ну да, пришел.»

3

Это молодость с дыханием коротким
Не жалея, шлет рабов туда-сюда,
А у старости на полочках коробки
Горькой неги или кислого стыда.
Это атомов об атомы скрипенье,
Это просто дождь, и мы под ним стоим,
Это хоррор, это хор, но пенье
Слышно одному и изредка двоим.

4

Мне казались в те года тяжеловаты
Переулочки сдавившие дома,
Я хотел, чтобы слоями стекловаты
В серый блеск летели свет и тьма.
А теперь – что их грустней и хрупче,
Чудищ с желтыми огнями вместо глаз?
Делается город, а сверху в небе тучи,
И только тучи тяжелее нас.

5

Дождь закончился, и вспыхивает порох,
И сгорает город навсегда,
А назад уже нельзя: там воздух в порах,
А кругом – вода, вода.
Ну а здесь из корок и заколок
Делается кукла и бежит в закат.
Ждет, бежит, дрожит… В распахнутых глаголах
Странный звон – о чем они звенят?

6

«Это что, впервые? – Ну уж не впервые.
Кажется, ушел? Конечно же, ушел».
Дождь не съел огня, и молньи шаровые
Делаются из воздушных смол.
Видишь вывернутые заряды?
Через полмгновенья гром.
Стой же и гляди, пока тебе здесь рады,
Сам-один и изредка вдвоем.