Неудачное/нелюбимое у классиков (окончание)

ЗАБОЛОЦКИЙ Самая болезненная тема. До 1938 все хорошо, кроме нескольких никуда не вошедших ранних стихотворений («Поприщин»), заказных политических стихов для «Известий», халтурных детских стишков и, пожалуй, «Седова» с неуместной интонацией чувствительного блатного романса («И не было ему простого даже гроба»).Стихи 1946 тоже еще почти все хороши. Слом начинается с третьей части «Лодейникова», дописанной в 1947 — и дальше все более частые срывы в воронку среднесоветско-мещанской чувствительности, населенную некрасивыми девочками, старыми актрисами и подстреленными журавлями. Впрочем, и у позднего Заболоцкого немало замечательного.
ХАРМС Заумные совсем ранние стихи («Михаилы»), некоторые из «Опытов в классических размерах», кое-какая детская халтура («Пограничники»).
ВВЕДЕНСКИЙ Все до 1929 — слабовато, все начиная с этой даты — замечательно, кроме большинства детских стихов.
ОЛЕЙНИКОВ А что у него плохо? Все хорошо вроде…
ТАРКОВСКИЙ Среди ранних стихов много подражательных, но и в них есть некое обаяние. Плохи у него только два совсем поздних стихотворения, датируемые в книгах 1983 годом: просто уже по старости изменили и голос, и слух. Одно начинается — «Я не был убит на войне», второе про соловья.
БРОДСКИЙ Совсем детские стихи (1957 года) — «Прощай, позабудь и не обессудь» и пр.; многословные стихи, писаные по большей части в середине 60-х в Норенской — «Северная почта», «Чаша со змейкой» , «Новые стансы к Августе» и т.д. ; некоторые суховатые и механистичные стихи поздних лет («Кентавры», «Портрет трагедии», особенно «Вертумн»).

Во второй половине XX века было еще несколько поэтов, которые лично для меня -бесспорные классики, но поскольку этот их статус еще не общепризнан (а хотелось бы, чтобы был общепризнан), акцентировать их неудачи не хочется.

Плоды доброго правления

1) Восемь лет назад, когда я переехал на берега Оккервиля, часто встречал я у станции метро «Проспект Большевиков» ужасную тетку, похожую на прокаженную морскую свинку. Она торговала в вечернее и ночное время бутилированным пивом. Когда я был молод и легкомыслен, я был молод и легкомыслен, говоря словами Джорджа Буша-младшего, а потому частенько покупал у нее бутылочку «Балтики» или «Степана Разина» и выпивал из горла на ходу (тогда это было не запрещено).
Потом тетка исчезла, и я полагал, что она умерла — вид у нее, как я уже упоминал, был нездоровый. Но недавно она вновь вернулась к метро — практически не постарев за прошедшие годы. Но больше она не торгует пивом: она торгует цветами. Цветами!

2) Сказывают некие странники, что в стране Джорджии, управляемой премудрым Собакашвилием, гаишники не берут мзды, а полицейские стригутся у парикмахера в нерабочее время за деньги, а не как некоторые. Трудно поверить в таковые чудеса, помня простые нравы страны Джорджии, когда она еще была Грузинской ССР, а особливо глядя на прочие, мирные и воинские, подвиги Собакашвилия. Однако нет предела чудесам! Даже и в нашем смиренном Санкт-Питербурхе зрел я сегодня следующее:

постовой милиционер, подойдя к сортирной кабинке у станции метро, заплатил в окошко положенные 15 рублей, а потом отстоял очередь. Последнее даже некоторый перебор: учитывая особенности службы, я бы разрешил стражам порядка писать вне очереди.

Все же о войне

В связи с благополучным для России окончанием компании (только бы теперь не проиграть, по старому обыкновению, мирные переговоры) — несколько трагикомических наблюдений:
1) Это, видомо, первая война в истории, не сопровождавшаяся разрывом дипотношений. Более того, воюющие страны официально оставались союзниками.
2) Это, видимо, первая война, в которой пропагандистские ведомства обеих сторон приписывали себе — поражения, а врагу — победы. «Мы отступили из Осетии — Нет, вы не отступили!» «Вы взяли Гори! — Не брали мы вашего Гори!»
3) Путин, который беспрерывно отсвечивал перед телекамерами и давал интервью, чтобы продемонстрировать, что он все еще самый главный… ну, или почти самый главный. В бытность президентом он так не суетился.
4) Грузинская армия, начиная с 10 августа в полном составе защищавшая Тбилиси, который никто, сколько я могу судить, не собирался штурмовать, в то время как российские войска, как я понимаю, методично и без всякого сопротивления уничтожали военную инфрастурктуру в пограничных с Осетией и Абхазией городах.

Нелюбимое/неудачное у классиков (продолжение)

Война войной, а мы должны пропалывать свой сад.

ХОДАСЕВИЧ Ну, понятно, вся «Молодость» (кроме «Моей страны» — потрясающего прорыва в собственную зрелую поэтику). Несколько скучных стихотворений из «Счастливого домика» и «Путем зерна» («Кузина», «Ручей»). Эпатажное, но при том довольно нелепое «Под землей» из «Европейской ночи» — про престарелого онаниста. Стихи, исключенные из «Тяжелой лиры» — «Слышать я вас не могу» и «Невеста». Нет, в «Невесте» красивое окончание. А вот первое — никуда не годится.
Г.ИВАНОВ Все до «Садов», почти все «Сады» и «Лампада» (кроме трех-четырех стихотворений). Из зрелого — некоторые «публицистические» стихи (про похороны Сталина, где «Берия, похожий на вурдалака, ждущего кола» — пророчествао очень точное, но образ поэтически бледный), «Я за войну, за интервенцию». Предсмертный стихотворный дневник, где ему явно изменяет слух.
КЛЮЕВ Подражательные (Блоку) ранние стихи (до 1911). Некоторые слишком орнаментальные и стилизованные стихи 1910-х годов («Мирская дума»). Явные «паровозы» советского времени («Стихи из колхоза», «Кузнец Вавило»).
ЕСЕНИН Все «социальные», «эпические» вещи («Русь советская» и пр.), чудовищная «Анна Снегина». (Все это, разумеется не относится к «Пугачеву» — лучшему из написанного Есениным). Кое-какая слишком слюнявая и небрежная по форме романсовая лирика («Дорогая, сядем рядом…» — в голову сразу лезет известное продолжение из Шиша Брянского). Ну, и конечно, некоторые совершенно графоманские стихи («Узоры», «Побирушка»), которые он писал в юности вперемежку с другими, взрослыми и замечательными.
ВАГИНОВ Пожалуй, лишь совсем ранние стихи (до 1922 года). Дальше все нравится.

.