http://www.openspace.ru/literature/events/details/30557/

На юг отсюда в любой губернии
Ветра затянуты в тяжелый жгут,
И там печальны сады вечерние,
И даже жабы не в них живут.
А там, на севере, кусты плечистые,
Там солнце серое и нет луны,
И с неба падают мечи лучистые
В сухие волны и валуны.

В закатных странах цветные тернии
По всем развешаны горам,
И там пусты дворы вечерние,
Не нам гулять по тем дворам.
А на востоке лежат, как мумии,
Больные розы в цветниках,
И ветер мертвых в полнолуние
По руслам высохшим несет в руках.

И лишь у нас сады осенние
Полны зияющей воды.
И лишь у нас дворы весенние
Поют, как зимние сады.
Ветра подручные разносят пение
По четырем углам огня.
Лучи гремучие запишут пение
На золотой пластине дня.

И только ночью цветные тернии
Щекочут тишину чуть-чуть.

На юг отсюда в любой губернии
Сейчас совсем замерзнет ртуть.

которую мало кто знает: вышла она в Харькове тиражом 20 (!) экземпляров в 2009 году.
Борис Викторов «Александр Введенский и мир, или «Плечо надо связывать с четыре»»

Кое-что было в изданном ОГИ «Всём» Введенского — но таки не всё.

Переписка Друскина, Мейер-Липавской и Викторовой середины и второй половины 1960-х, касающаяся попыток напечатать «взрослого» Введенского (как я понимаю, для этого и было подано заявление о реабилитации — переизданиям детских книг ее отсутствие не мешало). История семьи Викторовых, воспоминания о жизни в оккупации. Много интереснейших мелких деталей. Например, Введенский был одним из тех, кто по просьбе художницы Сафоновой пересылал со своих адресов посылки ее сестре — а сестра ее никто иная, как Анна Тимирева, знаменитая подруга Колчака, которой сохранили жизнь, но проморили ее 35 лет по дальним ссылкам.

Фотографии и т.д.

Одна беда: Борис Александрович Викторов, который, по незнанию обэриутоведческого гадюшника, не слишком удачно распорядился было наследством своего (приемного) отца, но зато написал содержательные воспоминания о нем, к сожалению, временами чувствует себя художником слова и пытается создавать «литературу», причем в обэриутском роде. Книгу это портит.

via ilja_kukuj

Мы — виноград у Господа в горсти
Я виноват, и, Господи, прости
Меня. Когда-нибудь случится
Меж пальцев просочиться.

Слушайте, но это ж хорошо! Все остальное — не хуже чем у людей, но это просто очень хорошее четверостишие.

(Но это конечно, не основание быть депутатом Госдумы. Скорее, наоборот :))

Книга «Золотой ключик» обладает множеством достоинств. Например, объясняя ребенку причинно-следственную связь между исчезновением у папы Карло куртки и появлением у Буратино азбуки, наглядно раскрываешь перед ним цепочку Т-Д-Т, описанную другим папой Карло, обладателем карабасовской бородищи. Вообще там много ярких политэкономических деталей, начиная от «поля чудес» и заканчивая реалистичным описанием конкуренции между двумя театрами в конце.

Но сейчас я о другом. Еще восемь лет назад, работая над биографией Н.С.Гумилева, я обратил внимание на описание поэта в мемуарах А.Н. Толстого: «Длинный, деревянный, с большим носом…». Я даже не прошел мимо мистического мотива «золотой двери», которую искал Гумилев в своих странствиях (золотая дверь — почти золотой ключ). Но вот перечитать книгу Толстого мне в то время в голову не пришло. А то бы я обратил внимание на описание обретенного Буратино и его друзьями волшебного театрика:

Читать далее →