На белом снегу бесконечные дроби
колючих ветвей, и восторженный дым,
и долгие выдохи в каждом сугробе,
и свет, осязающий вдохи, над ним.

На синем снегу сумасшедшие гульки
дыхательный мякиш грызут на лету,
и звездные рыбки, свистки и снегурки
поют в темноту и поют темноту.

На сером снегу малярийные пятна,
и ухает медленных цифр череда,
в распахнутый нуль возвращаясь обратно,
и охает в полой снежинке вода.

На буром снегу, умирающем в горках
и ждущем распада на нечет и чет,
промозглые грубые корки, а в корках
никто не вздыхает, ничто не течет.

На черном снегу из скрежещущих точек,
на тамошнем и коловратном свету —
из выдоха выход и вдоха источник,
и голуби, дремлющие на лету.