что, в связи с нашествием ботов, к комментированию временно допускаются только френды.

Что произошло в 1921 году? Смерть Блока, расстрел Гумилева? Голод в Поволжьи? Введение НЭПа? Кронштадтское восстание? Что в первую очередь приходит на ум — при казалось бы, разномасштабности событий?
Наверное, трудно сказать.
А вот, скажем, 1972 — это засуха или отъезд Бродского?
А 1939… нет, наверное, ни у кого (даже у меня) не повернется язык сказать, что это в первую очередь год смерти Ходасевича.

Но вот есть люди, для которых 2010 — год смерти сетевого писателя-юмориста Дмитрия Горчева (не хочу сказать о нем ничего плохого, я его не знал, но и его жалко, он был способен и нестар). А для других это год смерти великой княгини Леониды Георгиевны.

Ну вот, надеюсь, понятно, к чему я клоню. Если русская поэзия имеет какое-то место в мире, какой-то вес в глазах Господних — ничего важнее и трагичней, чем почти одновременный уход Елены Шварц и Александра Миронова, в этом году в этом мире не происходило. Не для меня, не для нас, что бы это ни значило (это и так понятно). А вообще. Для космоса.

Потому что это даже не просто утрата двух первоклассных по высокому, столетнему счету поэтов. (А сколько осталось в живых? Один, два, три? Точно не больше). Но, в сочетании с таким изобильным в последние два года уходом стихотворцев разных кругов, возрастов, калибров — включая и Вознесенского, и Ахмадулину, чью смерть и в газетном мире, разумеется, заметили и в годовых отчетах указали — это отчетливое начало заката долгой и, как оказалось, великой поэтической эпохи. Целого эона, если угодно.

И,само собой, задымленная Москва, заснеженный Питер, путин и антипутин, два Данилкиных, судья и критик (не родственники?), спортивные погромчики и проч. Но все это было и будет.

А есть чудеса, которых больше не будет: они одноразовы.