Выпуск тридцать третий от 10 июля 2010 г.
Михаил Айзенберг (Москва)
Высоко над Кара-Дагом...
Напрасно верит свет ночной...
Ирина Машинская (Нью-Йорк)
Фильм
Синица и костер
Александр Беляков (Ярославль)
по шву реки зеркальная стена...
анненский крест одышливый...
Василий Бородин (Москва)
жуки на красоте кителя — усы длинные...
Михаил Айзенберг
* * *
Высоко над Кара-Дагом
светел каменный плавник.
Здесь по складчатым оврагам
каждый дорог золотник.
А сухие травы жёстки
для дневного полусна.
Открывается в подшерстке
золотая белизна,
входит в ткань его волокон
и в состав его пород.
Мёртвый царь в горе без окон
ест на золоте и пьет.
* * *
Напрасно верит свет ночной,
что он сегодня в господах —
один танцует на стволах
как луч фонарика ручной.
Сквозь ветки черные дрожа,
холодным пламенем полна,
переливается луна,
сияющая госпожа.
Ирина Машинская
Фильм
М. Айзенбергу
Воздух дырчатый и улицы-закладки,
черный сахар, колотый кайлом,
и арифметической загадки
головокружительный излом.
Старый сахар с искрой в каждой лунке,
черный майский лед в углу двора!
Метра два нетерпеливой пленки
или только метра полтора.
Жизни оползень тут начался когда-то,
чернью на текучем серебре:
под галошей грязные караты
и лопата снега на траве.
Космос – это кучи льда и угля
свалены у северной стены.
Угол солнцем траченого дубля.
Я смотрю из брошенной страны.
Синица и Костер
Пока веселый Твен ходил за Томом,
а хмурый Хэм сидел по кабакам,
ее спокойно били Мандельштамом,
прекрасным Мандельштамом по губам.
И вправду не по сеньке полушанка,
ты царь: сиди один и в горсть дыши.
Полуцыганка или полушалка —
синицам ни к чему карандаши.
Пускай там Твен с неуловимым Томом
и с Томасом (каким — о том молчок!)
сломают их к чертям — и станут дымом,
а прежде — хворостом для птицы с кулачок.
Александр Беляков
* * *
по шву реки зеркальная стена
ползут на берег раненые свечи
и белизна дневного полусна
уже взошла на плечи полуречи
не скоро отраженья прогорят
саму себя не выпустит граница
но если тени выстроятся в ряд
зеркальное проклятье отворится
* * *
анненский крест одышливый
тихий мороз введенский
из оборота вышли мы
стертыми не по-детски
кто опознает призраков
после мирской атаки?
вместо первичных признаков
лишь водяные знаки
Василий Бородин
* * *
Бабушке
жуки на красоте кителя — усы длинные!
и песня когда родители так гуляли
что тени их на снегу были тоже длинные
и облака ночные слегка гуляли
снег вился днем вечерами стлался
у граммофона в раструбе две пчелы
и на плече у бабочки тень от вальса
непроходящей вспышкой на месте мглы
|
