ПРОСТЫЕ СТИХИ ОБ ОДЕССЕ
глинистые голуби одесские
головы их голые и детские
душная волна из-под крыла
над горелым морем заболоченным
за холерным парком заколоченным
кукуруза дымная цвела
слава богу с этим все покончено
желтизна чулочная истончена
до запаутиненной дыры
кувырнулись голуби расстрелянные
и собаки прыгнули растерянные
в море со ступенчатой горы
палевое море взбаламученное
сгреб с причала в небо замазученное
дед в тельняшке перержавым Ψ
и давно закрылись все столовые
и давно расплылись все половые
на ступенях дрыхнувшие псы.
X, 2006
очень
Спасибо. Вроде доканал.
да!)
Спасибо, Олег. Как ящики таскал. Какая-то, признаться, странная процедура: сочинять стихи на глазах двухсот с лишним человек. Никогда не думал, что я на это способен. Но что-то в этом даже есть.
да, очень странная.
завидую Вашей выдержке
Выдержке? Нет, это вряд ли. Это что-то другое, никак не пойму что. Может, и не надо понимать, пока функционирует.
Как это?
Что ты не понял, Валера?
Все, уже все понял. Нет, что-то у меня сегодня с головой, надо пойти выпить еще кофе, что ли.
Выпей. Я тоже выпью. Профилактически.
Вот был эффект переводной картинки.
Первый вариант — вроде, что-то есть, теперь — прояснилось.
А писать стихи на миру — даже легче, честное слово. Глядишь — кто-то дельную вещь скажет. Особо ценно — когда не нуждаешься в ней, а она — вот, пришла, и понимаешь, что всё так.
Ну, это кому как. Я имел в виду, что полгода назад я бы себе такое даже представить не мог. Ну да неважно.
Полгода — это очень много, хотя кажется, что совсем нисколько.
Да, я тоже не мог. До этого показывал стихи не меньше чем через месяц после того как напишутся: к этому времени уже никакой пуповины нет, и более или менее ясно, стоят стихи чего-нибудь или нет. Править можно осмысленней…
Я был абсолютно уверен, что в ЖЖ ничего сразу показывать не буду: это представлялось каким-то опустошительным неряшеством, но — конечно, делаю, как все.
В ЖЖ это ведь не просто допустимое (незазорное) поведение, а какой-то закон: судя по всему, дело в обязательном для ЖЖ как среды взаимном доверии; само по себе это хорошо и здорОво, но всё-таки вряд ли полезно для стихов. Моих 🙂
А Ваше замечательное!
Видите ли, я же не выставляю текст, который считаю незаконченным в момент выставления. Любопытно, что по опыту можно было бы рассудить, что в иных случаях текст придется изменять, в том числе вполне существенно. Но каждый раз, естественно, в это совершенно не веришь. А дальше уже ничего не поделаешь — не оставлять же его неисправленным. Это, собственно, и любой публикации касается.
То есть здесь, как и во многих других случаях, на самом деле ничего нового — только новые технические средства несколько изменяют (в основном, ускоряют) процедуры. Будучи молодым поэтом, ты идешь в собрание себе подобных и читаешь новые стихи. Потом, если тебе придет в голову их изменить, не станешь же ты от этого воздерживаться только потому, что уже читал их вслух или показывал в распечатке? Нет, конечно. Просто это все как бы не зафиксировано, как бы улетучивается и забывается. Но у меня был случай, удостоверивший, что не всегда улетучивается, — и довольно неприятный. Когда в «Вестнике новой литературы» (был такой журнал, руководомый М. Шейнкером) напечатали подборку моих стихов, выяснилось, что М. Шейнкер ничтоже сумняшеся напечатал ее по машинописям, которые у него были дома — и которые я оставлял, по его просьбе, прочитав «новые стихи». То есть он напечатал первые варианты. Разница оказалась довольно заметная, смею уверить.
Здесь, в журнале, я по крайней мере фиксирую окончательные вариант, а предыдущие могу, если хочу, ликвидировать. В сущности, это дает большую защиту, чем при когдатошнем рассеивании «первых вариантов».
За похвалу спасибо.
Здравствуйте,Юрьев.
Я Ладогин.Мы некогда знакомились,кажется, мы очень чужие. Стихи про Одессу мне чем-то понравились.Не знаю,насколько с Вами о стихах можно разговаривать: не все это любят, а я вот люблю.Статьи читать не слишком люблю, а разговаривать весело.
Скажите, Ваш напев со сбоем на согласных возникает из желания увековечить радужную оболочку глаза? Если да,то Вашего глаза,или глаза вообще? Мне это очень интересно,Ваш странный импрессионизм (я только об этом стихотворении)заставляет заподозрить Вас в желании остановить зрительное мгновенное впечатление, как самодостаточную ценность,не нуждающуюся ни в начале,ни в продолжении,ни в объяснении,ни, тем более,в оправдании.Считаете ли Вы,что право видеть священно?
Волшебная штука работать со стихами на аудитории,тут Вы правы.Можно всё доделать, а можно и просто выбросить. А главное,что грань между одним и другим навсегда остаётся неразличимой. У стихов,как бы, исчезает автор. Это очень мило.Рад был заглянуть на Вашу страницу.
К сожалению, я Вас не помню.
О своих стихах я не очень люблю разговаривать (слушаю иногда с интересом), о чужих — другое дело, если есть предмет.
У нас Общие знакомые — Галя Волкова,Валера Шубинский,Витя Куллэ. Моя фамилия Пинхасович,а Ладогин-псевдонимчик. Виделись мы разок в ВТО,когда Галя «Мириам» ставила.Жаль,что С Вами о стихах не поболтаешь, по ним возникает много вопросов,на которые в них самих ответ не всегда есть. На мой взгляд Вы интересный,ищущий,тонки
…сорри,отправил,не дописав… итак, тонкий поэт,умудряетесь довольно неожиданно соединять несоединимые дорожки традиции — чистый голосовой тон с напевом на согласных.
Чужими нас делает Ваш рафинад и моя любовь к Лермонтову. Я решил,что пора знакомиться, тем более, что не у Вишневской ли Вы учились? Я у неё. А то жизнь далеко на вторую половину, а не знаком с хорошим профессионалом.Витька Куллэ убедилв ЖЖ поиграть,вот и повод. Если зашёл некстати, прошу не судить строго. Я Вас зафрендил,буду знаком в одностороннем порядке. Рад был повидаться.