ОСЕНЬ В ЛЕНИНГРАДЕ

(80-е гг.)

Ане, на прощанье

и — как ветер ее сентябрьский ни полоскай —
реке напрягающейся, но все еще плоской
чаечка светлая под Петропавловской
темной отольется полоской

и — как их октябрьский дождик ни полощи —
на крыше мечети в ее голубом завороченном желобе
горлышком потускнеют от спеси и немощи
полумертвые голуби

и — будут деревья сверкающей пыли полны
что полки уходящие в небо натопали
одни только будто из жести синеющей выпилены
будут тополи

и — трещать будет весело и в ноябре еще им
крылушком кратко стригущим
воробей на бреющем
над «Стерегущим»

II, 2008

НОЧНЫЕ ЖЕНЩИНЫ В ОЧКАХ

Ночные женщины в очках,
как у медузы на очах,
шагают в света облачках
как темный каждого очаг —

в пылу их волосы нежны,
губы их сложены в щипок,
и вложены — будто в ножны —
их ноги в черноту сапог,

руки их — черноты алей —
из блеска тянутся за мной:
из треугольников аллей
они выходят в круг земной
и гаснут

II, 2008

ТОЛСТЫЙ ФЕТ

Толстый Фет идет вдоль сада;
ночь сквозь прутья палисада
с трех концов подожжена;
и выходит, полосата,
женщина за Шеншина,
оттого что он печален.

И пока она без сна
светит скулкой, как блесна,
в круглой комнате без дна, —
в антрацит ночных купален
насыпается луна.

III, 2008

ВНИЗУ, У ДОРОГИ

К машине, едущей с горы
(хворост небесный растворя)
во мглы сияние дождевое,
зачем приделаны шары
из выщелоченного хрусталя
со смятой сеточкой в обвое?

Зачем искрится головой
(раствор надземный раздвоя
на пресное и дрожжевое)
дождик дорожный угловой
из вышелушенного хрусталя?

…или же нет, и их тоже двое?

IV, 2008

ОСЕНЬ В ПОЛЯХ

(80-е гг.)

А там — в горах перегородчатых
в темнобородчатых борах
сырые птицы в кожах сводчатых
как пистолеты в кобурах —
вот — подвигáют дула синие
и черным щелкают курком
и прямо по прицельной линии
летят в долины — кувырком — —

а там — на тушах замороженных
сады вздыхают как ничьи
и в поворотах загороженных
блестят убитые ручьи —
и каждый вечер в час назначенный
под небом в грыжах грозовых
заката щелочью окаченный
на стан вплывает грузовик — — —

IV, 2008

СТИХИ С ЮГА — IV

волна наклоненных растений
в наклонное море ушла
и что же светлей и растленней
чем узкие эти тела?

и что же темнее и тленней
и ниже — длинней и темней
чем отблески — нá море — тéней
и блески — на небе — теней?

IV, 2008

ПО ЭТУ СТОРОНУ ТУЛЫ

Сквозь неясные поляны
и поплывшие поля
Лев Толстой, худой и пьяный,
над тупыми колоколами —
под крылами — под полами —
пролетает тополя.

Тютчев тучный, ты не прядай
серным пледом на ветру —
гром грохочет сивобрадый:
граф пролетом над тусклым прýдом
осыпает тухлым трутом
сиволапую ветлу.

III — VI, 2008

ЗВЕНИ, ЗВЕНИ, МАЯК-ГОРА

Звени, звени, маяк-гора —
гора обратная, дыра близнечная
под шатким пологом голым-гола
шатра небесного — бесследно-млечная;
над валким порохом, поднятым с тла
костра безместного — мгла бесконечная.

С твоих ли звуков страшной прелести
гудит на черном желтизна?
Засну ли я, и в моря спелом шелесте
поет, звенит вся жизнь из сна!

VI, 2008

AN DIE FREIER

пока мы были на войне
край новомесячья в окне
тугой как слово о полку
перетолкнул по потолку
косые полосы вовне
а косы полые в шелку
до толокна перетолок
и заволок до поволок

пока мы плыли в облаках
сгоревшим порохом дыша
они на утлых каблуках
по острию карандаша
бежали млея и шурша
в распотрошенных клобуках
и сколько было их во мгле
никто не знает на земле

когда я милый твой приду
и облаком оболоку
по пóдволоку подволокý
косые волоса в шелку
кривые голоса в саду
тогда поднимется ура
как поднебесная гора

а вы пока быкуйте фраера.

VII, 2008

СТИХИ С ЮГО-ЗАПАДА

Дымы распались на горах
распотрошенным гинекеем,
и пеший грак, как некий Гракх,
кричал на мéртвом языке им.

И слушал, копья наклоня,
наклонный лес над влажным склоном,
и два огня — как два коня —
летели в воздухе зеленом.

VII, 2008, Лоорен, Швейцария

СТИХИ С ЮГО-ЗАПАДА (2)

За боярышник под дождем,
сам себя на себя облокачивающий,
на другой горе подожжен
колкий газ, облака поднакачивающий.

А за выжженный дочерна
грозный куст — до последнего терния! —
на иных горах дочтена
книга ветреная, вечерняя.

От нее ж летит на ветру глухом
строчка выветренная, слепая,
самый дальний, последний и светлый холм
мглой дочернею засыпая…

VII, 2008

СТИХИ С СЕВЕРА

полусумраком полны
полусомкнутые купы
снизу — вдоль заострены
сверху — поперечно тупы

снизу — хлещут второпях
длинноплечие мотала
сверху — блещут в тополях
искры белого металла

снизу косная вода
в прорезиненных прорезах
сверху — полыханье льда
и негромкий гром железок

едем-едем в полумгле
по сверкающей дороге
снизу — небо на земле
сверху — море на пороге.

VIII, 2008

ПЕТЕРБУРГ

Спустился сон еще до тьмы
на сад, закрывшийся руками
своих смутнобелеющих камней.

Мы засыпали стариками,
а просыпаемся детьми
и даже лучше, кажется, — умней.

Над садом шелк небесный туг
и солнечно круглеет боком
над твердым шевеленьем вод —
последний щелк, последний стук,
и вот, как в выдохе глубоком,
корабль, шар и сад и небо поплывет —

тогда очнемся и начнем,
гудя свежеподдутой пневмой,
о человечестве ночном
и о России полудневной.

IX-Х, 2008

СТИХИ С ЮГО-ЗАПАДА (3)

Когда сказал зеркальный пух,
протершийся сквозь неба купол,
что свет зерцаемый попух,
что свет зерцающий потух
и в вишнях искрами захрупал,

что пал боярышник, что пал
с горы туман — как между стекол
разъятых капель накопал — ,
что пар погас и газ попал
в жерло небес и там зачпокал,

что крылья длинные свернул
короткий ястреб — и свернулся,
и тенью выгнутой сверкнул,
как будто сверху бездну ткнул
и к верху, в бездну, вертанулся… —

и тут же знали мы: ага,
ночные зеркала прорвало —
вторая армия врага,
поднявши тучи на рога,
уже стоит у перевала.

X, 2008

ЗИМА 2008

1.

изгибаясь как пила
река в небо заплыла

и где она заплыла
пыльной пеленой
вылеплен из пыла
алый шарик ледяной

и где ракета взмыла —
ускользая вслед
вырезан из мыла
оплывающий свет

как бездымный порох
как бездомный прах
пар парит вращающийся
на двойных ветрах

2.
и никуда не деться
от бездыханных вьюг
даже если с дамочками
улететь на юг —

на мазутных пляжах
не пересветить
мрáмористость ляжек
известковость тить

даже и на поезде
даже из ума
потому что тьма везде
и везде зима

вставшая на два угла
зима в море заплыла

XI, 2008

В ДЕКАБРЕ ПОПОЛУДНИ

будто ниоткуда вынутый
через тлеющий прожог
в смутной линзе опрокинутый
появляется снежок

подпускает пара чуточку
в бело-черный фейерверк
распускает парашюточку
и спускается наверх

в небо ветхое господнее
а под тем еще одно
под исподним подысподнее
а под ним еще — свободнее
и светлее и безводнее
и — последнее оно.

XII, 2008

В ПАВЛОВСКОМ ПАРКЕ — ВЫХОДЯ

как в оплетенные бутыли
в деревья розлили луну
а чуть оглянешься — не ты ли
скользишь перекошенный по дну?

и свет сквозь ветки заголенный
и ветер в дереве пустом
и вечер белый и зеленый
и скрип и шорох и стук и стон

XII, 2008