Солнечная зима. Во Флоренции раннее утро — голубое и золотое, а
черный флорентинский воздух весь уже вышел и мышел уже весь за город и обернул, по ним стекая, холмы — не столько окрестные, сколько окружные.
Над холмами еще белое ночное небо, но медленно сквозь себя голубеет.
А между холмами красный тосканский хворост горит. И скоро золотым станет.
Слитное небо.
Взмыкивающие холмы.
Членораздельные долины.
Кипарисы — сложенные зонтики, а пинии — зонтики раскрытые
Под пиниями и кипарисами италианцы причесывали у зеркалец своих и чужих мотороллеров закапанную седину и напевали голосами сладостно-хриплыми — голосами как бы с итальянской трехдневной щетиной.
Угу
Мерси, если это была похвала.
Согласие, а как же.
…не столько окрестные, сколько окружные.
…голосами сладостно-хриплыми
А между холмами красный тосканский хворост горит.
Мне кажется, что все это кем-то произносится в какой-то драме. Во всяком случае для моих глюков — это античность. Греческая, но такая, которая теперь не в Древней Греции, а всегда.
Очень даже может быть.