По ходу сочинения статьи о Лившице (слава Б-гу, готова!) и подготовке некоторого первичного корпуса книги статей (еще не готов, но почти) натолкнулся на некоторое количество всякого любопытного материала, который обдумываю, не использовать ли для дополнения тех или иных текстов (это устный синтаксис, если кого интересует).
Вот, например, мнение А. А. Ахматовой о стихах Красовицкого, переданным Андреем Сергеевым:
«Я прочел Ахматовой несколько моих любимых стихотворений Красовицкого. Не понравилось.
— Нет звука»
(Omnibus, с. 379)
Не могу не согласиться с этим мнением. Под “звуком” она, конечно, понимала не внешнюю фоническую организацию, этого как раз у Красовицкого навалом. “Звук” в стихах — это особое, внутреннее качество стиха, не поддающееся формальному изучению и формализованному установлению, следовательно, для филологов и критиков бесполезное, если не вредное и опасное. Возникает оно не только и не столько в произносимых звуках поэтических речи, сколько между ними, более в гласных, чем в согласных, более в паузах, чем в словах. “Звук” — это то, что каждый настоящий поэт чувствует языком, губами, легкими — прежде всего у себя, но, конечно, и у коллег. Собственно, только этим — наличием или отсутствием звука, или дыхания, как его еще иногда называют — отличаются хорошие стихи от плохих, настоящие от ненастоящих.
Но есть вопрос: не может ли кто-нибудь указать источник кочующего по Интернету утверждения, что Ахматова считала Красовицкого «бесспорно гениальным». Я этого источника не нашел.
Чуть ли не Найман, но это надо проверить.
Вообще же среди наших общих знакомых есть поэт, хорошо знавший как Ахматову, так и Красовицкого. Я, разумеется, имею в виду Н.Е.Горбаневскую. Думаю, она что-то может сообщить по существу дела.
(Кстати, по поводу «звука» в лучших стихах Красовицкого я с тобой не вполне согласен. Я его слышу, как мне кажется).
Насчет Наймана это возможно, но Интернет не дал. Найман, в сущности, вполне сознательно противопоставляет Красовицкого Бродскому. Я об этом, собственно, писал в статье.
Если Наташа что-нибудь знает, то, конечно, сообщит.
(Нет, того глубокого звука, который обозначает действительно большую поэзию, я там нигде не слышу. А так — конечно, есть стихи разного качества; я же не утверждал, что они все плохие.)
Олег, вопрос о суждении. почему Вы считаете, что суждение филолога и критика исключительно функционально, а суждение поэта растет только из «чувства»?
мне кажется, что чувство, о котором Вы говорите, развивается и от чтения тоже. тот, кто читает стихи не только для получения академ. титула, а как стихи, имеет это чувство. и потом, поэт, читающий поэта, разве он не критик, чувствующий через чтение?
кстати, – это уже вопрос не о суждении, а о распространенных метафорах, – что такое «настоящий поэт»?
с какого порога начинается настоящесть?
о Лифшице прочесть хотелось бы. Вы ведь дадите знать, да?
Ответ на первый вопрос: на основе большого жизненного опыта.
Ответ на второй вопрос: это как раз и есть типичный вопрос «филолога и критика», попытка формализовать неформализуемое. По смыслу моего высказывания очевидно, что это различение прямо зависит от предыдущего, если «филолог и критик» имеет непосредственное «чувство звука», то он чувствует и этот «порог».
И я ничего не говорил про «аладемический титул» и пр. Речь идет просто-напросто о том, что филолог (а в других плоскостях) критик просто-напросто не сможет заниматься своей профессией, если откажется от применения набора аналитических процедур, основанных на внешних, формальных или содержательных, критериях.
Мне в конечном все равно, про что стихи, какие там тропы, рифмы и т. д. — я слышу или не слышу «звук». Филологу/критику это не может быть все равно, иначе чем он будет заниматься, где будет его профессия?
«Исключительно» — этого, кстати, я не писал. Все утверждения такого рода всегда подразумевают, что они статистические, что всякое может быть.
Насчет статьи о Лившице я, конечно, дам все ссылки, когда будет куда.
«А ведь те стихи знала и любила Анна Ахматова, за них она включила Красовицкого первым в список из десяти поэтов: весной 1960 года Анна Ахматова говорила о небывалом расцвете поэзии, сравнимом, пожалуй, лишь с началом XX века. «Я могу назвать, — это ее подлинные слова, — по крайней мере десять поэтов молодого поколения, не уступающих высокой пробе Серебряного века. Вот их имена: Станислав Красовицкий, Валентин Хромов, Генрих Сапгир и Игорь Холин в Москве, а в Ленинграде — Михаил Еремин, Владимир Уфлянд, Александр Кушнер, Глеб Горбовский, Евгений Рейн и Анатолий Найман…» (Цитируется по статье Виктора Кривулина «У истоков независимой культуры», «Звезда» 1990, #1.)»
http://russ.dada.ru/Kniga-nedeli/Poeziya-ta-zhe-dobycha-raduly-ili-Iz-kakogo-morya-rastut-stihi
Пардон, я же сам и написал, что моя цитата в передаче Андрея Сергеева. Тот, кажется, никогда ничего не присочинял. Но, повторяю, это в селом неважно для моего сюжета. Ссылку на Ахматову я взял все-таки в сноску, статья о Красавицком на основе моей давней записи о нем скоро выйдет в «Новой камере хранениä», в разделе «Некоторое количество разговоров».
И я забыл поблагодарить Вас за помощь.
Вообще говоря, эта цитата не говорит о том, что Ахматова «знала и любила» стихи Красовицкого или Хромова, не говоря уже о Сапгире и Холине. Эта цитата говорит о том, что в подтверждение любимого тезиса о рацсвете поэзии в СССР, который ничем не хуже «Серебряного века», Ахматова привлекала списки популярного у «поэтической молодежи». Даже если мы исключим «соавторство» Кривулина, которое никогда не следует исключать в таких случаях, что хорошо известно всякому, кто его лично знал. И не забудем, что сведения о «популярном в кругах поэтической молодежи») попадали к ней прежде всего через Наймана (что для меня говорит само за себя).
Но вообще-то я ведь вовсе не пытался опереться на авторитет А. А. Ахматовой — я вообще никогда не опираюсь ни на чей авторитет, поэтому не имеет никакого смысла «опровергать» одно высказывание Ахматовой другим высказыванием Ахматовой. Я бы совершенно не потребовал от нее и программистской «последовательности и сходимости» в суждениях. Процитированные мною слова Ахматовой о «звуке» вполне совпадают с моими собственными ощущениями и хорошо сформулированы, поэтому я их и привел. Даже не исключая вероятности вышеупомянутого «соавторства» В. Б. Кривулина, поскольку передача тоже его.