Вчера в «Известиях»

Опубликовано автором

Восемьдесят лет со дня рождения Юрия Трифонова. Я между тем пару недель как написал статью о недавно умершем Соле Беллоу, который был своего рода американским Трифоновым. Беллоу оживлял скучнейший, честно говоря, материал (внутренний мир интеллектуала – что может быть скучнее) еврейской этнографией, Трифонов – политическими намеками. При этом писал Трифонов (по моим давним воспоминаниям) даже несколько лучше Беллоу. У него, по крайней мере, не было такого умиления душевной утонченностью своих героев. Может быть, потому что в России это качество не считается, как в США, дефицитным. Получше Беллоу, не хуже Генриха Белля… Как раз на Нобелевку. Еще приятно, что он не отрекался от «комиссаров в пыльных шлемах», не строил из себя поручика Голицына.
Нет, советская литература «с человеческим лицом» была ничуть не хуже добротной западной словесности, и уж всяко лучше литературы антисоветской. В ней было все — кроме чуда, разумеется. Когда от слов подстаканники по столу ползают, когда стрелки на часах замерзают… Эти магические безобразия оставались на долю, допустим (если говорить только о прозе) странным людям вроде Венички Ерофеева, Саши Соколова, Евгения Харитонова, не вписывавшимся ни в советские, ни в антисоветские лекала. А со всем остальным был полный порядок.

Вчера в «Известиях»: 11 комментариев

  1. Честно говоря, кому-то из нас двоих неплохо бы подлечиться. Вы бы еще написали «получше Шекспира, не хуже Дэна Брауна». Это при том, что я Трифонова очень люблю, но надо же использовать какие-то реальные масштабы, употребимые и за пределами психиатрических клиник.

  2. А в какой палате клиники окажется Набоков, презрительно упоминавший про «эту посредственность Беллоу»? На мой взгляд, все три помянутых мною автора -из одной когорты почтенных и качественных интеллигентских беллетристов. Никто из них, мягко говоря, не Шекспир. И не Пруст. И даже не Томас Вулф.Впрочем, я вполне допускаю, что кто-то считает Беллоу писателем высочайшего разряда, и не считаю, что этот человек сошел с ума. Думаю, всем нам надо быть терпимее.

    • Беллоу еще повезло. Фолкнера и Конрада Набоков вообще смешал с дерьмом, да и многих других. Но по крайней мере трех перечисленных считаю наголову выше Набокова.

      Вы правы насчет того, что терпимость украшает жизнь. А загорячился я именно из-за того, что категоричность Вашего высказывания прямо у ствола отсекает попытки терпимости. Трифонов очень хороший писатель, но стулья лучше оставить в целости. И Сашу Соколова я люблю, но опять же стулья.

      Я понимаю, что вкусы могут быть разные, но какие-то серьезные пересечения должны быть, иначе релятивизм и полная деррида. Поскольку я считаю Беллоу одним из бесспорных гигантов прошлого столетия, а «Приключения Оджи Марча» — попросту одной из вершин жанра романа, то тут как бы не остается места для спора, просто обмен выкриками.

      А вот Томас Вулф — как раз не писатель, если уж выкрикиваем. В Америке он забыт, не изучается в университетах и практически не издается. И на то есть очень веская причина: если не великим, то по крайней мере заметным писателем был его редактор, который путем огромного и кропотливого труда выкраивал эти так называемые «романы» из тонн бумажного поноса. По-моему, там была просто какая-то патология медицинского плана, но точно сейчас не помню, де и неинтересно. Художественная проза — это ведь в большей степени искусство отбора, чем стиля, а в России все перевернуто.

      У меня в книге, которую, надеюсь, ОГИ все же когда-нибудь выпустит, есть эссе по поводу 50-летия «Оджи Марча». Я не знаю, на каком языке Вы читали Беллоу. Поискав в интернете, нашел у Машкова подборку материалов — действительно какой-то сумасшедший выбирал, если это все. Из значительных вещей переведен, вроде бы, только «Дар Гумбольдта». Почитал немножко, не знал, плакать или биться головой о стену. Подтверждается мое железное мнение, что серьезная зарубежная литература, пройдя через фильтр российского отбора и перевода, литературой быть перестает.

      Это грустный и долгий разговор, который такими кусочками вести трудно. Чем больше ораторствую, тем больше остается невысказанным. В любом случае, рад Вас приветствовать на страницах ЖЖ.

      • 1) О категоричности. Всякое мое литературное высказывание (и уж особенно в ЖЖ) – по определению мое сиюминутное частное мнение, и ничего больше. Это как бы молчаливо подразумевается, потому я не делаю постоянно оговорок типа «мне кажется», «я полагаю», «но, конечно, возможен другой взгляд».
        2) Набоков Фолкнера в самом деле не любил – крупная, чуждая индивидуальность, тут все ясно. Конрад стал его раздражать, потому что их, по понятным биографическим причинам, постоянно ставили через запятую. Так-то он к нему, я думаю, относился неплохо. Сдержано, но неплохо. Он на самом-то деле любил динамичную прозу – от Ильфа-Петрова до Майн Рида и (как выяснилось из писем к Пропперу) «его заместителя Гемингвая» (за вычетом испанской экзотики).
        3) «Приключения Оджи Марча» я как раз, каюсь, не читал, теперь постараюсь достать и прочесть. Мое представление о Беллоу основано в основном на его вещах 60-70х, таких как «Герцог», «Планета мистера Сэммлера», «Родственники» и пр. (Моя непритязательная заметка для непритязательного еврейского книжного бюллетеня, написанная по просьбе его издателей, касалась еврейского аспекта этих книг). Честно говоря, меня расстроил в этих вещах именно недостаток искусства отбора, когда непереваренная «интеллектуальная жизнь» героев с какой-то неуместной серьезностью вываливается на читателя. И лобовой «гуманистический пафос». Перевод (я читал в переводе) может исказить стилистику, но не это.. В общем, конечно, даже в этих вещах и даже в переводе фактура тоньше и чище, чем у Трифонова или Белля. Так что я тоже немного перехватил в полемическом задоре. Один рассказ мне по-настоящему понравился, про мальчика, у которого в комнате у проститутки украли всю одежду
        4) Историю про Вулфа и его редактора я знаю, но к оценке романов, особенно первого («О времени и о реке» кажется, компоновал уже другой редактор, и он вышел хуже) это отношения не имеет. Мы же текст итоговый оцениваем, а не личность и дарования автора. А текст, на мой взгляд, местами потрясающий. Там есть внутренняя энергия, гул.
        5) А за «приветствие» — спасибо.

  4. угрюмо

    На мой чернушный взгляд ничего кроме «Старик» из Трифонова читать было невозвожно: все то же унылая драка за бесплатное пойло у интеллигентского корытца и совершенно ничем неоправданный надрыв по этому поводу — как же как же великому но не признаному историку Родина пожалела бабок на пробздение в Париже, вот если бы не пожалела, то тогда канечна у всех было бы щастье.

      • на самом деле Старик был очень ничего

        развалили страну ради жалкой похлебки из полу-привелигерованного санатория (а большинству из активистов и похлебки недосталось).

        • Re: на самом деле Старик был очень ничего

          Не знаю как Вам, а мне той — разваленной — страны как-то не особенно жалко. Впрочем, к литературным спорам это никакого отношения не имеет.

          • вы совершенно незаслуженно проскочили

            мимо смерти у чекисткой стенки.

Добавить комментарий