Нет, речь пока не идет о Юване Николаевиче Шесталове, сочинения которого мы в пору нашей юности обильно переводили. О нем позже.
Речь идет вот об этом:
Песни мансийского шамана о роли среднего мира в зеркальном устройстве мироздания
Ветров Дмитрий, 18 лет. Студент факультета французского языка и французской цивилизации университета Сорбонна (Париж).
Данная работа является если не первой, то одной из первых попыток использования этнографического материала, собранного в мансийских и хантыйских поселениях, в создании постмодернистского литературного произведения.
Текст можно отнести к жанру «новой научной поэзии», о котором упоминалось в связи с появлением в печати поэмы «Введенский» Ольги Мартыновой/1/.
Автор исследует и описывает состояние, в котором пребывает шаман во время камлания. Он решает вопрос, почему шаманы во время исполнения ритуальных песен не называли имена богов Нижнего мира.
Имеется в виду, конечно, блистательная мысль Виктора Александровича Бейлиса о применении поэзии в качестве метода научного исследования, и делает честь молодому человеку, что он эту мысль — явно выраженную, но все же не вбитую молотком в мозг, как это сегодня требуется просто по состоянию нынешних мозгов — заметил, осознал и даже применил на практике.
В какой мере удачно — другой вопрос. Метод всем хорош, за исключением того, что не всяким может быть применен. Впрочем, это уже частности. Главное — идея пошла в массы.
Сам журнал «Шаманство» горячо рекомендую — масса волшебного в прямом и переносном смысле. В том числе и сообщение о том, что лауреат Государственной премии РСФСР (за «Языческую поэму») Ю. Н. Шесталов забросил стихотворчество и реально переквалифицировался в шаманы.
Ювана Шесталова знала по прежнему месту слыжбы — шаманом он был и тогда (подозреваю, всегда:);
впечатление производил колоритнейшее.
перевод его поэмы — заслуга, если не ошибаюсь, Натальи Грудининой.
Наталья Иосифовна (о которой у нас самые нежные воспоминания) вообще была главным «по северянам». Она нас к Шесталову и отправила, кажется. Но мы и вообще сравнительно много с не работали.
Но она никогда никого не монополизировала «по московской методе» — в е затеях (из которых для нас самой интересной были, конечно, нивхские мифы Санги) всегда участвовало много народу.
Что касается конкретно Шесталова, то его переводл все — и Кушнер, и Соснора, и все на свете Ботвинники, и мы грешные. Ну, и Наталья Иосифовна, конечно — время от времени.
Я когда-то написал про него мемур для старого радио «Свобода», но, кажется, куда-то он пропал и невосстановим. Случаев забавных было действительно много.
Возникло предположение, что для юного поэта-стилизатора существовал еще один источник (понятно, что среди многих): Сергей Завьялов.
Во всяком случае, не ссылается. Но по фактуре действительно похоже.
Рекомендую, кстати, — там на сайте есть и магазин шаманских изделий, в основном, бубнов с колотушкой.
Родственник ли он Ветрова, чекиста, который в 80-х завалил всю гебешную паутину в Европе? Только что вышел о нем фильм, где его играет Кустерица.
Ни малейшего представления. Мне его гугль принес на крыльях любви.
Да, журнал действительно волшебный, большое спасибо. Например, я узнал, что существует много стилей голового пения. Один поющий шаман «в совершенстве владеет всеми стилями горлового пения: сыгыт, каргыраа, эзенгилээр, борбаннадыр».