смешная история. Несколько напоминает, как Ленина В. И. с Крупской Н. К. заперли в Горках.

Кстати, лет, кажется, 27 назад, Б. И. Иванов одолжил у меня журнал психиатрической ассоциации Р. С. Ф. С. Р. с подробным отчетом о болезни и лечении В. И. Ульянова-Ленина. И, конечно же, не вернул. Какая-то сложная связь тут имеется, не правда ли…

По многим причинам я не захотел вмешиваться, когда Дмитрий Владимирович Кузьмин, к которому я отношусь хорошо и с уважением, некоторое время назад дискутировал по поводу премии Андрея Белого в основном с двумя уральскими буратинами комсомольско-молодежного разлива. Но если бы захотел, то сказал бы Диме, что «возобновление» Премии Белого и аргументирование тридцатилетним совокупным «символическим капиталом» — ошибка, причем двоякая. Во-первых, сущностная — «новая», переданная Ивановым и Останиным Премия Белого должна была так и называться — Новая премия Андрея Белого (мало ли в те времена всего «нового» объявлялось, и сам грешен), или, например, Премия Валерия Брюсова, а не имитировать «возобновление», «продолжение»; потому что культурно-антропологический феномен, стоящий за премией Белого в ее современном виде, радикально отличается от очень специальных обстоятельств и закономерностей ленинградской неофициальной культуры 70-80 гг., внутри которых Премия Андрея Белого имела свой смысл (во многом задним числом, как часть легенды или как часть историко-литературной концепции, которую я сам же с удовольствием в данный момент преподаю, но это всё уже другой вопрос).

Но это было ошибкой и в практическом смысле — тактической ошибкой, так сказать. Если бы меня спросили, то я бы предсказал нынешние события — не в этом, так в другом, но по сути сходном виде. Для этого не нужно было быть предсказателем или даже особенно в курсе «великой литературной закулисы» — для этого просто нужно было достаточно хорошо представлять себе «человеческий материал», в этой истории задействованный.

Удивительно скорее, что «смешная история» произошла только сейчас — ее вероятность была заложена именно в самой идее «продолжения» — т. е. идее объединения новых, сравнительно молодых людей с двумя… пожилыми ленинградскими активистами, представителями совершенно иного мира и носителями совершенно иного социального и личностного опыта. И другого отношения к миру и литературе.

А теперь скажите, дорогие друзья! Вот вы, конечно, отправили двух старичков в Горки, и, конечно, назначите Б. И. Иванову другого Останина, если он будет особенно взбрыкиваться, но что вот вы станете делать, если Борис Иванович Иванов с моим журнальчиком про леченье вождя под мышкой и Борис Останин, поддерживающий его под другую мышку, вдруг заведут обыкновение шаркающей рамолической походкой отправляться каждый год осенью в какую-нибудь петербургскую распивочную и чествовать какого-нибудь лауреата по своему вкусу бутылкой водки «Смирновская», яблоком и железным рублем без Ленина? Да хотя бы и смирновским мерзавчиком, половинкой яблока и полтинником. Это-то, как вы, надеюсь, и сами понимаете, вполне еще находится в их физических и экономических возможностях. А вы с вашим прекрасным Комитетом, так замечательно докооптированным, вы чем параллельно займетесь? Конечно же, и дальше тем же самым — премированием. И пусть потребители решают, какая водка более «Смирновская».

Но это еще сравнительно безобидный вариант, даже в чем-то трогательный.

А вот если в эту самую вышеупомянутую распивочную еще и вышеупомянутая комсомольско-молодежная шпана набежит с деньгами от комсомольско-молодежных банкиров? В этом случае даже и небольшой судебный процесс по поводу «брэнда» можно себе представить. Да и этих лауреатов тоже, и даже вполне живо…