т. е. меня попросили кратко описать то, что я читаю — сейчас и всегда. У «Эсквайра», как известно, пока нет сетевого варианта. А у меня, как известно, пока есть.
Вот как выглядит книжная полка (эта же картинка должна быть и в журнале):

А все остальное — под заворотом (без гарантий стопроцентного совпадения — журнала я еще не видел, хоть он и выслан):

Леонид Аронзон. Собрание произведений. В 2-х тт. / СПб, Изд-во Ивана Лимбаха, 2006

Первое научно подготовленное издание великого ленинградского поэта.
Л. Л. Аронзон (1939 — 1970) — был в первой половине 60-х гг. другом и соперником Бродского, после ранней смерти (то ли самоубийства, то ли несчастного случая в среднеазиатских горах) — предметом поклонения в нескольких кружках ленинградской неофициальной культуры. Понимание его значения росло, точнее расширялось очень медленно, но постоянно. Выходом двухтомника завершается тридцатипятилетный процесс «подземной», «незримой канонизации» Леонида Аронзона. Теперь он стал видим — и как большой поэт и как необыкновенный человек. В этой книге, в двух ее зеленых томах, почти физически ощущается личное, человеческое присутствие Леонида Аронзона. Прочитав ее, можешь совершенно ответственно сказать, что знаком с ним как с человеком, и не просто знаком — а знаешь его в его жизненном развитии: как будто вырос с ним вместе на Второй Советской улице, как будто ходил с ним в институт на лекции, ездил в отпуск, писал сценарии для научпопа, видел, как он одиноко ходит по Раю. Не знаю, когда я в последний раз сталкивался с таким эффектом физического присутствия какого бы то ни было человека в какой бы то ни было книге (если вообще сталкивался).

Валерий Петров. Сказки. (Мягко говоря. Белая сказка) / Пер. с болгарского Ники Глен, Давида Самойлова, Анатолия Наймана, Анны Наль. — София, Свят, 1986

— А во что вы здесь играете? — спросил котенок. — В «кто дальше шишку кинет»! — сказал лисенок. — В «прыг через пенек»! — сказал олешек. — А еще во что? — спросил котенок. — Да во всё… в «кто дальше шишку кинет», — снова сказал медвежонок. Больше-то у них в лесу игр и не было.

Владислав Матусевич. Записки советского редактора. — М., Новое литературное обозрение, 2000

Взгляд изнутри — не только под крыши московских редакций позднесоветской поры, но и под черепную крышку позднесоветского человека.

Леонид Добычин. Полное собрание сочинений и писем. / Сост., вст. ст. и прим. В. С. Бахтина. — СПб, Журнал «Звезда», 1999

Без Добычина жить нельзя. Даже и не пробуйте.

Юрий Одарченко. Стихи и проза. / Вст. ст. К. Померанцева, подг. текста и прим. В. Бетаки. — Париж, La Presse Libre, 1983

Одарченко — «парижский поэт», но не поэт «парижской ноты». Книжку купил когда-то в Иерусалиме, в магазине Малера покойного, вместе с первой (иерусалимской) книжкой Аронзона и переводами Анри Волохонского из Катулла. Поэт совершенно замечательный, куда лучше перехваленного Поплавского.

Григорiй Сковорода. Повне зiбрання творiв у двох томах. Том 1 (стихи), Наукова думка, 1973

Два вопиющих акта грабительства совершили украинские большевики, десятилетиями правившие СССР. Конечно, это и передача Крыма в состав УССР, но это и — что на мой личный вкус еще возмутительнее! — разрешение «Науковой думке» считать стихи Григория Сковороды написанными по-украински. Стихи, конечно же, написаны по-великорусски, и без них наша великая великорусская поэзия велико неполна.

Шастие! Где ты живешь? Мудрыи, скажите!
В небе ли ты пиво пьешь? Книжники, возвестите!

Виктор Кин. По ту сторону. — М., Советский писатель, 1956

Автор был редактором Николая Островского (и наверняка, мягко говоря, приложил руку к «Как закалялась сталь»). Жест(о)кий роман о гражданской войне на Дальнем Востоке, своего рода Хемингуэй до Хемингуэя (не по стилю, а по тону). Заново открыт и заново забыт в «оттепель». Само по себе, конечно, мерзкая коммунистическая агитка, но написана очень хорошо, заметно лучше мерзких коммунистических агиток нашего времени.

Вирши (силлабическая поэзия XVII – XVIII вв.) / Библиотека поэта, Малая серия./ Под общ. ред. П. Н. Беркова, вст. ст. Ив. Розанова. — Л., 1935

Каждому необходимо прочитать «Радость столичного града Санктпетербурга при торжественном, победоносном въезде ее императорского величества, всемилостивейшия, державнейшия, великия государыни Елисаветы Петровны, самодержицы всероссийския декабря 22 дня 1742 году и писана стихами чрез Михаила Собакина, Государственной Коллегии Иностранных дел асессора», а найти эту радость можно только здесь.

Шум великий от гласов слышится всеместно,
полны улицы людей, в площадях им тесно.
Тщится всякий упредить в скорости другова,
друг ко другу говорят, а не слышат слова.
Скачут прямо через рвы и через пороги,
пробиваяся насквозь до большой дороги.
Всяк с стремлением бежит в радостном сем стоне
посмотреть Елисавет в лаврах и короне.
Старость, ни болезнь, ни пол, ни рост не мешают,
обще с удовольством зреть въезд ее желают.

Борис Вахтин. Так сложилась жизнь моя… / Повести и рассказы. — Л., Советский писатель, 1990

Спина моей женщины Нонны — это подвиг…

Я знавал людей, читавших повести Бориса Вахтина «Летчик Тютчев» и «Абакасов — удивленные глаза» наизусть — фраза за фразой, фраза за фразой, от первой страницы до последней.

Федор Решетников. Подлиповцы. — М., — Л., ОГИЗ, 1948 (в 1864 г. опубл. в некрасовском «Современнике»).

— Слышь. Сысойко? Ты убил девку-то? — А пошто? — Право, ты? — Цуцело ты, Пила! Што я, медведь што ли, эк ты! — Сысойко не стал и говорить больше, а спрятал голову в полушубок.

«Подлиповцы» были в свое время понятным, но вряд ли правильным образом интерпретированы как «жгучая правда» о страданиях народа, как своего рода социологический отчет в художественной форме. Так же, скорее всего, думал и сам автор. Являются же они одним из первых предвестников русского модернизма, текстом, сгущенность и внешняя отстраненность которого создают иррациональный мир, далекий от категорий социальной критики.

Владимир Жаботинский. Пятеро. / Роман, рассказы. — М., Независимая газета, 2002

Роман волшебный — своего рода английский роман по-русски: ровный, спокойный, сдержанно-веселый, какой-то во всем уместный. Смешно, что одна из лучших русских книг ХХ в. написана высланным англичанами из Палестины и мающимся в Париже от безделья еврейским националистом, с виду похожим на чахоточного японца.

Пу Сун-лин. Странные истории из кабинета неудачника. / Пер. с китайского акад. В. М. Алексеева. — СПб., Петербургское востоковедение, 2000

Мне лет 14, я стою в букинистическом отделе Лавки писателей на Невском проспекте и указательным пальцем навожу очки на толстую черную книгу — «Рассказы Ляо Чжая о чудесах».
«Дайте-ка мне ее, девушка, пожалуйста. У меня Пу Сун-лин есть оранжевый — интересно, там то же или они отличаются?» — сказал над моим ухом кто-то взрослый. — «То же, то же!» — быстро и осторожно сказал я. Неизвестный рассмеялся и с легкой укоризной спросил: «Нужна тебе, что ли? Так сразу бы и сказал!» — и передал мне книгу, не заглянув в оглавление. До сих пор испытываю к нему чувство благодарности.

Конечно же, это совсем другая книга. Это, может быть, вообще самая лучшая книга Пу Сун-лина — все сведенные воедино и заново проверенные гениальные переводы академика Алексеева. Но и та у меня еще есть — 1973 г., «Художественная литература».

Н. Я. Новомбергский. Слово и дело государевы. / В 2-х тт./ — М., Языки славянской культуры, 2004 (репринтное издание)

Записи допросов, доносов, пыточные сказки… Живой великорусский язык ХVII в. — красоты неописуемой. Я мечтал об этой книге с детства, с тех пор, как прочел в собрании сочинений А. Н. Толстого статью о том, как он для сочинения «Петра Первого» учился русскому языку — и именно по Новомбергскому! И вот Новомбергского переиздали!

Алексей Толстой. Петр Первый. — СПб., Азбука-классика, 2003

Результат штудий Алексеем Толстым «Слова и дела государевых». Явно пошли на пользу. Гениально написанная книга — от первой фразы до последней. Перечитывал недавно, «задыхаясь от наслаждения», как бы сказал Иван Бунин.

Николаас Витсен. Путешествие в Московию 1664 – 1665. / Пер. со староголландского В. Г. Трисман. — СПб., Симпозиум, 1996

Россия того же примерно времени, что и допетровская Русь Новомбергского — второй половины семнадцатого века. Автор, тогда еще очень молодой человек, позже стал другом Петра Великого и важным звеном в цепочке трансфера товаров и технологий из Европы в петровскую Россию. А сейчас, в составе Великого Нидерландского Посольства, отправляется на Москву. Смешной, по-человечески славный дневник. Есть очень любопытные сведения, по всей видимости, не учтенные исследователями: например, о присутствии при дворе Алексея Михайловича северокавказских князьков иудейской (или очень похожей на нее) веры — долго же держались на Северном Кавказе следы Хазарского каганата, ажник до XVII в., оказывается!

Сэмми Гронеманн. Тогувабогу (Tohuwabohu). / Роман (на нем. яз.). — Лейпциг, изд-во «Реклам», 2001

Берл Вайнштейн снова сходил окреститься и на этот раз особенно успешно. В сумме для него очистилось никак не меньше 800 марок. Накладных расходов оказалось немного. —

Так начинается одна из самых смешных книг, написанных на немецком языке. Автор, берлинский адвокат, умер в пятидесятых годах в Тель-Авиве.

Арно Шмидт. Переселенцы (Die Umsiedler) / Повесть (на нем. яз.) — Франкфурт-на-Майне, Изд-во «Зуркамп», 2002

Поскольку немецких языков много, как минимум три (на самом деле больше, но не станем сейчас углубляться), то в каждом из них у меня постепенно завелись любимые писатели. В австрийском немецком — Иозеф Рот, в швейцарском немецком — Роберт Вальзер, а в немецком немецком – как раз Арно Шмидт.

В повести описывается послевоенное перемещение немцев из «восточных земель», в данном случае, из Силезии. Но суть не в этом, а в невероятной густоте и вещности всего зрительного, осязательного, обонятельного. Так мог бы писать прозу Пастернак, если бы не продался Голливуду.

Готтфрид Бенн. Проблемы лирики (Probleme der Lyrik)/ Доклад в Марбургском университете (на нем. яз.). — Висбаден. изд-во «Лимес», 1951
Ну, какие у лирики проблемы! Разве что денежные. Но в этом смысле у доктора-венеролога, женатого на докторе-дантисте, к этому времени все было более или менее в порядке. И, тем не менее, поэт был выдающийся, честное слово! В основном, поздний. Ранний Бенн, на мой личный вкус, эпатирует уж как-то чересчур автоматически. Доклад хороший.

Клаус Райхерт. Обучтение (Lesenlernen). / Статьи и воспоминания (на нем. яз.). — Мюнхен, изд-во Карла Ханзера, 2006
Только что вышла. Множество упоительных воспоминаний, в том числе и о визите к вдове Бенна, принимавшей юного гостя, время от времени отлучаясь в кабинет посверлить очередного пациента.

Автор — президент Академии немецкого языка, переводчик Библии, Джойса, Шекспира и всего на свете.

…Элиас Канетти рассказывал ему, как Музиль учредил в Вене Общество помощи писателю Роберту Музилю. По первым числам собственноручно рассылал членам напоминания об уплате взносов. Не без свойств был человек.

Ольга Мартынова, Елена Шварц. Рим — это где-то в России (Rom liegt irgendwo in Russland). / Два взаимопосвященных стихотворных цикла о Риме (на рус. и нем. яз., пер. с русского на немецкий Ольги Мартыновой и Эльке Эрб). — Вена (Австрия) – Лана (Италия), изд-во «пер прокура», 2006
Удивительный эксперимент — и, что самое удивительное, удавшийся.

Где-то в небе мучат рыбу,
И дрожит, хвостом бия,
От нее горит над Римом
Золотая чешуя (Е. Ш.)

… страшный мрамор римских колоннад
Торчит из-под земли, как будто кто
Зарыл корову кверху выменем —

Зимой приехать в Рим,
Как сердце утопить в молчаньи (в журчаньи) девственной воды,
Как солнце вырыть из-под снега (О. М.).