Я, вероятно, уже писал когда-то, что мы жили, пока не переехали на Староневский (когда я перешел в шестой класс, т. е. в 1971, что ли, году), на Колокольной 11, в «красивом доме». Квартира № 2.

Сегодня заметил, по случайной надобности пересматривая книгу Эммы Герштейн о Мандельштаме, что в этом же доме, но в квартире № 6, жили Рудаковы — т. е. С. Б. Рудаков, бывший с Мандельштамом в воронежской ссылке и его жена, запутанная в знаменитую историю исчезновения и/или уничтожения гумилевского и мандельштамовского архивов. Рудаков погиб на войне, жена его до ее смерти в конце 70-х гг. так и жила на Колокольной в такой же, по всей видимости, коммунальной квартире, как была и у нас (только окна и потолки были, конечно, пониже). Мандельштам ночевал там, приезжая в Ленинград (по возвращении из Воронежа в Москву, естественно). Теперь я всё время представляю себя ребенком, ворочающимся на тахте (семья, чтобы не мешать мне засыпать, ушла на кухню разговаривать с другими соседями), на потолке движутся трамвайные тени, а через этаж прямо надо мной, до моего рождения, конечно, но какая разница, всё происходит одновременно… — ворочается на рудаковской раскладушке Осип Мандельштам.