Москва, 2005 (фото Ольги Мартыновой)
Многое было с ним связано в жизни. В том числе, многие люди — и многие из них тоже уже умерли, например, Вольф, Эппеля обожавший и уважавший (в первую очередь, за умение собственноручно строить мебель), а жену его, Регину Петровну, бывшую балерину Кировского театра, которую Асар «высидел» в Ленинграде, пока она не вышла на пенсию и не уехала с ним в Москву — Вольф почти боготворил и наделял ее именем героинь своих детгизовских книжек. Эппель относился к Вольфу с сомнением (знакомство было пицундское, необязательное) и только в году в 97-м, когда в Берлине услышал его стихи, понял, кто был Вольф на самом деле.
В последние годы мы были не очень в контакте — по причинам неслучайным, но сейчас не играющим никакой роли. Раз в год перезванивались по какому-нибудь неважному делу.
В первых двух книжках рассказов, которые он так долго писал по советским домам творчества, показывая коллегам, но о печати и не думая, точнее, думая постоянно, но понимая бесперспективность этих мыслей (это было, как у Вольфа со стихами — практически та же процедура) — среди них есть замечательные по красоте фактуры тексты. Мы (т. е. альманах «Камера хранения» в 90-х гг.) были первыми, по крайней мере, из изданий, выходящих в России, кто напечатал Эппеля как прозаика. Потом стало по-разному, к «новым», т. е. написанным уже в состоянии «знаменитого писателя» рассказам я отношусь сдержаннее. Впрочем сейчас это неважно. Сейчас — только печаль…