http://magazines.russ.ru/nlo/2011/112/ve21.html
Из этого текста становится более или менее понятна истинная история отъезда И.Б. Вызов в ОВИР был спровоцирован каким-то его письмом в Верховный Совет. В любом случае, нельзя сказать, что эмиграция была вполне принудительной.
Но, видимо, уезжая по израильской визе, он не до конца понимал свой статус, думал, что сможет приезжать в СССР, иногда печататься — то есть что не станет «нелицом». Выпускать только начали, все детали были неясны. Юрский вспоминает, что за несколько дней до отъезда Бродского «залитовал» его стихи у знакомого либерального цензора и некоторое время после эмиграции поэта благополучно читал их с эстрады.
А вот что интересно: действительно ли «Письма римскому другу» — местами точный перевод из Марциала? Какими? Античники, ау!
Разве действительно выпускать только начали? В Израиль выпускали и задолго до того. До Шестиидневной войны и разрыва дипотношений (1967) даже пенсии советские туда переводили. А с момента этого разрыва опять же успело пройти несколько лет, статус уехавших был вполне ясен.
Сколько-нибудь массово выпускать начали после «самолетной истории», то есть где-то в 1971.
зачем ему надо знать процессуальные тонкости
когда ему был известен дух той эпохи который он знал в совершенстве
это просто птидумки задним числом
Разве действительно выпускать только начали? В Израиль выпускали и задолго до того. До Шестиидневной войны и разрыва дипотношений (1967) даже пенсии советские туда переводили. А с момента этого разрыва опять же успело пройти несколько лет, статус уехавших был вполне ясен.
А вот и носорог зашел с Лубянки капнуть насчет пенсий в Израиль…
Это вы мне, что ли? Не затруднит ли вас объяснить, чем вызвана столь интересная реакция?
как Вас тут любят, Серж ;))
мне, что ли, к дискуссии подключиться? давно не портил машу каслом…
Это случайность — мы с этим юзером незнакомы. Человек пожилой, чего собачиться. Тем более что я хоть и не с Лубянки, но действительно ошибся:)
Вот тут я сейчас нашёл статью, где этот вопрос как-то разбирается:
http://magazines.russ.ru/novyi_mi/redkol/kulle/articles/brodsky3.html
Одна из цитат:
Бродский действительно написал стихи на мотив Марциала, с удивительной точностью попадания, с удивительным вкусом и глубиной проникновения в эпоху.
Спасибо.
То есть очень похожие мотивы и интонации, но не прямой перевод.
О каком, простите, «прямом переводе» может идти речь, если Бродский не знал латинского языка?
Максимум, что он мог сделать — переложить по подстрочнику, но скорее всего, перелагал по мотивам переводов Фета, Петровского или Шатерникова.
Смешно, но вопрос о том о том, является ли перевод с подстрочника переводом, обсуждался на процессе Бродского в 1964 году. Является. Но в данном случае он не переводил, а просто писал «по мотивам».
Я в курсе, что целый союз писателей занимался переводом по подстрочнику — хоть с казбекского, хоть с тьмутараканского, и это считалось в порядке вещей.
(Интересно, считалось ли в союзе композиторов нормальным писать оратории по уже кем-то написанным мелодиям или в союзе художников — рисовать картины по уже кем-то расписанному холсту? или в минздраве — оперировать по уже кем-то вскрытому пациенту?)
Вообще-то во всем мире это называется «литературной обработкой перевода», а не переводом. Впрочем, в СССР и в России многое называется не своим именем. С одной стороны, чистая диктатура — а называется «социалистическая демократия». Или суверенная, кому как нравится.
Простите, Вы поэт-переводчик? Меня поражает апломб, проявляемый многими людьми в вопросах, не являющихся их профессией.
Ваши сведения о том, как это называется «во всем мире», не вполне соответствуют действительности. Бродского, к к примеру, переводил с подстрочника Уилбер — и это называлось именно translation. Другое дело, что нигде перевод с подстрочника не имеет такого распространения, как это было в СССР, и, как правило, составитель подстрочника не является безымянным. Хотя тоже бывает по-разному.
В любом случае, мы говорим об «Одиссее» в переводе Жуковского или об армянской поэзии в переводе Брюсова, хотя в обоих случаях это перевод с подстрочника. Работа поэта-переводчика в основном имитационная. Он должен не «содержание» передать, а дать иноязычному читателю приблизительное представление о том, «как это звучит в оригинале».
Я переводчик, без приставки «поэт», т.е., человек, знающий язык оригинала и умеющий передать его смысл на языке-реципиенте.
Кроме того, я преподаватель языков, т.е., человек, который учит других адекватно понимать иностранный язык и самым близким, насколько это возможно, образом, передавать смысл оригинала при переводе с иностранного языка и на иностранный язык.
Поэтому и спрашиваю Вас: что такое «имитационная работа» — передача неизвестного языка, как щебета птиц? как человек, не знающий язык, может «приблизительное представление о том, «как это звучит в оригинале»».
Именно что приблизительное. Очень приблизительное. Донельзя.
А об «Одиссее» в переводе Жуковского так и говорят — перевод с точного немецкого подстрочника. Потому что переводы с латинского и греческого по подстрочнику в российской традиции делать было делом отчасти позорным, отчасти симптомом мещанина во дворянстве.
Можно спорить о том, имеет ли смысл профессия поэта-переводчика, переводимы ли стихи в принципе. Но если имеет — то у нее, как у всякой профессии, есть свои конвенции. Эти конвенции допускают в принципе перевод с подстрочника. Конечно, все зависит от качества подстрочника, от знания общекультурного контекста, от того,кого переводят — Гомера или Ювана Шесталова и как переводчик к своей работе относится. Конечно, в СССР перевод с подстрочника «поэзии народов СССР» был промышленных масштабов халтурой.
В данном конкретном случае отправной точкой к написанию стихотворения могли быть переложения Марциала, выполненные И.Б. по подстрочнику, изготовленному знакомым филологом (как он перекладывал Кавафиса). Или ремэйк чужого перевода. Именно это и имеется в виду. На самом деле ни того, ни другого не было, перед нами, вопреки собственным утверждениям поэта, вольная стилизация.