Убор сорок и снедь галчат,
рябинки мелкие горчат,
болванов белых жены, вдовы ль.

Ты отделен от них корой
зимы неострой и сырой,
которой нет еще, не вдоволь.

Парок, что смолоду из пор
порой струился, до сих пор
внутри шипит, щекочет, бесит.

Порог, его же не прейдешь —
на что тот пар за ним похож,
как пахнет он и сколько весит?

С чем хочешь свет перемеси,
луну за куст перемести —
ее, плюющейся, не жалко.

Воображай-ка лучше ты,
как холодно у той черты
и как за той чертою жарко.

Ведь луч, буровящий кору,
обратно втянется к утру
без слова доброго, худого ль.

Но веток, преющих вблизи,
и стеклянеющей грязи,
и кислой мглы еще не вдоволь.