Я долго думал, на что похоже наше социокультурное сообщество.
Кажется, понял.
На остров Гаити.
На этом острове не водится белых людей — только негры и мулаты разной степени смуглости. Но нигде нет или еще недавно не было такого расизма. Мулаты более светлые третировали мулатов потемнее, те — мулатов еще более темных, те — негров.
Правда, иногда случался переворот и к власти приходили негры (Дювалье, скажем — Папа Док и его Бэби). И пирамида переворачивалась. Чем темнее кожа, тем лучше.
Именно об этом я думаю, когда Ольшанский (например) зовет Кашина (например) «кухаркиным сыном» и требует отправить его на конюшню или в резервацию. Потому что реальная социокультурная разница между Ольшанским и Кашиным — минимальна. Если вообще наличествует.
А между тем это целая пирамида, как на Гаити. Каждый мало-мальски образованный человек в нашей стране считает каких-то своих сограждан «слободской шпаной», «быдлом», «гегемонами» и т.д. (Есть еще хорошее слово — «скобарь». По Ахматовой, это — «обидное прозвище псковичей», но в Ленинграде в 1960-80-е годы так звали «понаехавшие тут» и уже малость пообтесавшиеся только-только «понаехавших тут». Тех, кто пел частушки в Парке Есенина в Веселом Поселке — те, кто уже предпочитал Аллу Пугачеву).
Подлинной культурной элите это совершенно не свойственно. Вспомним, как благожелательно относился Владимир Дмитриевич Набоков-старший к учителю Василию Мартыновичу и гувернеру Ленскому. И мы, потомки Василиев Мартыновичей и Ленских (в лучшем случае!), должны быть благодарны за это старому образованному слою. А не чваниться, прости Господи, аттестатом 57 школы.
И когда в России возникнет (надеюсь, что возникнет!) слой по-настоящему наследственно-просвещенных людей, его первым признаком будет отсутствие мелкого чванства, основанного, в сущности, на неуверенности в себе.
Нужно понимать, что если говнеметчику Кашину не дать возможность быть просто говнометчиком, он начнет заниматься подстрекательством к бунту, что будет еще хуже.
И кухаркины дети, должны иметь приложение своей энергии.
Да с чего это Вы взяли, что они — кухаркины дети, а Вы или я — нет? Ну хорошо, мы «кухаркины внуки». Или правнуки. (Может быть, конечно, лично Вы — граф Шереметев, но это — редкое исключение).
А персональное отношение к тому же Кашину и его публицистике никакого значения не имеет. Ольшанский и Кашин — только примеры.
И когда в России возникнет (надеюсь, что возникнет!) слой по-настоящему наследственно-просвещенных людей, его первым признаком будет отсутствие мелкого чванства, основанного, в сущности, на неуверенности в себе. И отрет Бог всякую слезу с очей их. Аминь.
Браво.
Что Гаити, Гаити далеко. Страна тщеславных нищих, как классик припечатал.
А Набоков-старший уважал Василия Мартыныча не более чем тушеного зайца. Любил животных, добрый.
То, о чем Вы говорите, это, помимо прочего, еще и «гримасы антисоветизма»…
Ну, зачем ты читаешь Ольшанского, честное слово?
Как будто в одном Ольшанском дело… Это распространенный тип поведения.
А он у тебя учился, кстати?
Такого не упомню. Решетников, Холмогоров, Лебедев — да, учились и вообще запоминающимися людьми были с самого начала, а вот учился ли в сем учреждении в мои годы Ольшанский — Бог весть…
Валерий, всё бы это было прекрасно, если бы не одно «но». Василий Митрофанович и гувернер Ленский (а равно их дети) в ходе взятия Зимнего не испражнялись из принципа по всем углам императорского дворца. Между тем менталитет доброй доли наших сограждан восходит именно к этому славному образцу. И аристократическим демократизмом этого миросозерцания не перешибить.
«…в ходе взятия Зимнего не испражнялись из принципа по всем углам императорского дворца. Между тем менталитет доброй доли наших сограждан восходит именно к этому славному образцу. И аристократическим демократизмом этого миросозерцания не перешибить.»
Какой славный слог!
что ни период — то Букер.
«Если он не пропьет урожая, я тогда мужика уважаю». Хамство и гнусность должны быть пресекаемы, но это не повод при всяком несогласии и при всяком различии культурных диалектов «опускать» собеседника. Это такое же точно хамство и холопство.
Скобарь упоминается у Довлатова в «Зоне» — с несколько иным содержанием 🙂
По-моему просто поколение 30-летних получилось просто провальным в смысле представления носителей культуры, языка. Следующее поколение- 20-летних меня пугает еще больше.
Я так понимаю, что брендирование по признакам «интеллектуал», «интеллигент и «моралист» идет по двум направлениям- патентование старого доброго советского бренда интеллигента-диссидента, т.е. коллективного профессора Преображенского (для примера — добрая половина журналистов «Эха Москвы», совсем уж вопиющий случай- Альбац, к примеру).
Либо создание и продвижение некоего нового бренда — уже современного интеллектуала и моралиста. Во втором случае бренд еще толком не родился, пока не ясны критерии отбора и самих представлений.
В обоих случаях брендирование, патентование имеют ярко выраженую коммерческую сторону вопроса. Ну как в рекламе водки- «Виноградов- УВАЖАЕМЫЙ человек». Альбац- «ВЫСОКОМОРАЛЬНАЯ журналистка», «Ольшанский- левый ИТЕЛЛЕКТУАЛ», «Кашин- ЧЕСТНЫЙ русский» и пр. .
Разумеется «проституирование смыслов и подавание сигналов» ничего общего с элитарной культурой, даже и просто с хорошим воспитанием и образованием не имеют.
Скокарь, не скобарь. «Скок» — кража со взломом.
Класс, вы это помните :). Вот так мы, 30-летние храним культуру :). Не так уж важно, что культуру зоны, все равно -«я в предлагаемых обстоятельствах».
Дыры в программе, провалы в памяти, да-с…
Могу подписаться под каждым словом.
Это правильно, Валера. Это всегда было и всегда смешило (а иногда бесило). Советская интеллигенция шестидесятническая такова же была. Комплекс социальной полноценности. Я об этом, как ты знаешь, много говорил и писал — и друзей себе, как ты догадываешься, я этим не нажил.
Но без утопизма, хотя бы заднеобращенного, ты все же не обошелся. «Подлинная культурная элита»… Не было никакой «подлинной культурной элиты». Были — к концу 19 в. — частично и в очень узких слоях укрепившиеся формы более или менее пристойные. Что-то было можно сказать или сделать (по отношению к низшим — слугам, учителям и т. д.), а что-то нельзя. У этого, конечно, была своя оборотная сторона — через это «нельзя» происходило и (само-)манипулирование, но тупость все же человеческая не перла до такой степени и козявки на такую длину не высовывались из ноздри.
Думаю также, что «слой по-настоящему наследственно-просвещенных людей» возникнет в России не в скорости, если вообще возникнет. Совершенно не гарантировано, что пост-индустриальные (мне больше нравится: постындустриальные) общества нуждаются в специальных слоях людей умственного труда. Очень может быть, что их возникновение в 18-19 вв. было специальной исторической особенностью развития европейской цивилизации машинного (т. е. массово-производственного) типа. В любом случае, я думаю, что из наличествующей интеллигенции никакая «культурная элита» вырасти не может. Эта интеллигенция должна отмереть, рассыпаться в прах, забыться (что, конечно, сейчас и происходит, и что вызывает такой ее зубовноскрежещущий вой), и только тогда, из пепла и праха, может быть… когда-нибудь возникнет какой-нибудь очень узкий слой, незаметный для постороннего глаза… Но жить в эту пору прекрасную… (если она, конечно, будет прекрасной)… ну, сам понимаешь.
Так что мой рецепт остается неизменным с 80-х гг.— «локальные культуры».
Ольшанский не Кашина и не Тукмакова имеет в виду, а ту вполне реальную публику, чьи примитивные взгляды («А чё?») Кашин с Тукмаковым транслируют в свой мегафон — в данном случае речь идет о сносе исторических зданий в Москве. Вот это черноземное «а че?» и доводит О. до белого каления. Разумеется, сами по себе Кашин с Ольшанским очень близки социокультурно (да и гордиться происхождением от чекистов я бы не стал), но между ними и людьми, не прочитавшими ни одной книжки, — антропологическая пропасть.
Я склонен всегда предполагать, что собеседник выражает СВОИ взгляды, а не транслирует в мегафон позицию некой «публики». И считаю необходимым понять его мотивацию.
Вы склонны, а Ольшанский не склонен. Вы знаете, как выглядит Кашин? Ольшанский (полагаю, что понимаю его) видит в Кашине воплощение «лимитского» духа — самодовольного, агрессивного невежества. Так некоторые видят и в самом Ольшанском воплощение всякой дряни. Образ мышления такой.
Набоковы, что старший, что младший — вовсе не пример просвещенно-благожелательного аристократического демократизма. Поведение старшего задавалось политической программой конституционно-демократической партии — еврея-гувернера он не третировал по политическим соображениям, но там, где они не требовались, бывал вполне хамовато-высокомерным. Младшему политическую программу заменяла эстетическая — и тоже не мешала снобизму — просто проявлял он его не в тех случаях и не с теми, что средний русский эмигрант. А уж в современной нашей СМИшной помойке и вовсе все разногласия и взаимные оскорбления определяются никак не образованием и происхождением, а исключительно тем, к какой кормушке приписан данный автор — при вполне одесско-базарных манерах у всех почти без исключений. И никаких надежд на будущее. Благородная и естественная демократичность поведения — это черта аристократии, которая ушла навсегда вместе с аристократией. Осталась же прирожденная стайным млекопитающим и птицам склонность к выстраиванию «порядка клевания». И чем старательнее кто-то из нас пытается изобразить князя Голицына, тем заметнее прорывается базарный визг, когда усталость или обстоятельства ослабляют контроль за позой.
Неуверенность в себе, неуверенность в другом… Наследственная культура, в значительной степени, и состоит в том, чтобы не видеть в другом опасность или, по крайней мере, в первую очередь опасность.
Ага. Тот самый «иерархизм», о котором я постоянно пишу в своём Журнале.
Иерархичность мышления, которая опутала всё российское общество и вяжет его.
Мне кажется, Кирилл, в этот раз вы промахнулись: Ваша теория верна, но сюда не приложима. Дело в том, что Ольшанского передергивает не от Кашина как такового, а от «быдланских» черт у Кашина — черт, определяющих общественное поведение миллионов соотечественников (как назло, в основном этнически русских — отсюда «русофобия» Ольшанского). Другое дело, что у Кашина эти черты на самом деле отсутствуют (то есть Ольшанский видит то, чего нет), либо имеются в остаточном количестве, так что Кашин, в сущности, социокультурно недалек от «сетевого юноши О.» (Правда, Кашин груб и склонен к мизогинии, но об этом не здесь.)
И наоборот, разные люди видят в Ольшанском в первую очередь черты его еврейско-революционных предков, как будто он лично пытал офицеров в подвале Киевского ЧК. Вот такая семиотика: по когтю узнают зверя, но узнают неправильно.
Всё это — частные случаи иерархирования….
Только отчасти: вопрошания «а ты кто такой?» — да. Страх Ольшанского перед «быдлом» — нет. Это уже социальный конфликт.
Знаете, я-то учился не 57 школе, а (до 7 класса) в восьмилетке на на забытой Богом окраине. И мне, естественно, доводилось быть тем очкариком, которого бьют «гегемоны». Так что природу этих неврозов я, думаю, понимаю хорошо. Но я не вижу связи между ними — и стремлением социально дискриминировать оппонента, думающего иначе и говорящего другим языком. А если связь и есть — тем хуже.
Валера, это Слава Ладогин. Привет, с Новым годом. Хочешь ли ты сказать, что чужд всяческой иерархичности? И что люди, бившие тебя в школе на окраине — нормальные для тебя собеседники, и что внутренней защитой от этих «по морде» не является причисление себя к «избранным»? Хочешь ли ты сказать именно это?
Если да, есть ли тебе, о чём с этими людьми говорить? Если нет, как именно ты уважаешь людей, не могущих быть твоими собеседниками?
Если ты сможешь ответить на все эти вопросы, обьясни, при чём тут Набоков? Его ведь гегемоны в школе не били, и он вряд ли составит нам с тобой компанию в подходе к озвученной тобой проблеме.
Ещё раз с Новым Годом, с новым счастьем, дай Бог успехов тебе, благополучия твоим близким.