Какое чудесное интервью дал польский писатель Анджей Стасюк немецкой газете «DIE WELT». В сети его нет, поэтому:
«Ich fürchte die Deutschen und die Russen, ich verachte die einen wie die anderen, ich bewundere beide. Vielleicht ist es das polnische Schicksal, unentwegt über den eigenen Ort in Europa und der Welt zu meditieren. Pole sein, heißt in völliger Vereinsamung leben. Pole sein, heißt, der letzte Mensch östlich des Rheins zu sein. Denn für einen Polen sind die Deutschen so etwas wie gut konstruierte Maschinen, Roboter; die Russen dagegen sind schon ein wenig wie Tiere…»
Не могу отказать себе в удовольствии и переведу:
«Я боюсь немцев и русских, я презираю и тех, и других, я восхищаюсь и теми, и этими. Быть может, это и есть польская судьба: беспрерывно медитировать о своем месте в Европе и в мире. Быть поляком изначает: жить в полном одиночестве. Быть поляком означает: быть последним человеком к востоку от Рейна. Потому что для поляка немцы — это что-то вроде хорошо сконструированных машин, роботов; русские же — до некоторой степени уже животные…»
(Die Welt, 14.03.2007)
ДОПОЛНЕНИЕ: Интервью все же нашлось в сети. Большое спасибо замечательному переводчику и моему давнему другу Андреасу Третнеру. Андреас — я думаю, по доброте и презумптивности — считает, что интервью нужно прочесть целиком, что — стало быть — я несколько выдернул высказывание из контекста. Я прочел целиком и в данном случае не согласился с Андреасом. Кто читает по-немецки — пожалуйста, можете сами убедиться.
Следует еще заметить, что цитату я взял уже вынутой из контекста, на одной из реферативных страниц по немецкой прессе. Т. е. в таком виде она попала к большинству потребителей.
Это нормально для представителя любой нации, если не выходит за рамки цивилизованности.
Собственно, и себя я из числа порой так думающих не исключаю, но мне подобные мысли в собственной голове неприятны. Лодка-то одна на всех:)
У другого поляка, Анджея Земянского, прочитал фантастическую повесть Автобан Нах Познань — там это уже вовсе в другом свете представлено. Если есть желание — гляньте. Будет желание — пообщаемся на эту тему как-нибудь.
А если выходит? И кто определяет эти рамки?
Но дело-то не в этом. Я совершенно чужд какому бы то ни было обличительному пафосу.
Но у этого высказывания есть очень много конкретных политических и культурологических приложений — касающихся названных участников танца. Но еще более забавным и многозначительным образом это высказывание касается неназванных в нем, если Вы понимаете, что я имею в виду. Это один пучок интересных смыслов.
Другой интересный пучок касается польской темы как таковой — во всей ее конкретной исторической и географической прелести и пахучести.
Третий — касается чисто внутренней европейской тематики.
В общем, дело во всем этом, а не в абстрактном осуждении «такого» в ком-либо или в себе. Писатель Стасюк (очень успешный здесь — я читал две книжки, ничего, молодежная спекуляция, неглупая) настолько, очевидно, разрушил свое здоровье невкусной польской водкой и литературно-политическим фуциклированием, что уверился в своем величии и перестал себя контролировать, а главное, слышать, что говорит. Так-то он был очень неглупый такой карпатский крестьянин, я с ним один раз разговаривал случайно. Но уж очень хочется ему изобразить «поляка», что в польском контексте означает: «шляхтича»… Стоп, стоп! я не хотел комментировать эту цитату. На мой взгляд она относится к числу тех, которыми джентльмен наслаждается молча.
В том-то и дело, что эти штуки понимаю.
Он высказался очень полезно и более объёмно, чем даже хотел.
Вот именно.
Невольно подумаешь: сколь сложным должно быть национальное самоощущение украинца! Там ведь еще и поляки какой-то нелюдью должны выходить….
Исходя из вышеописанной картины мира,никаких украинцев не существует. Какая разница (исходя из вышеописанной же картины мира), какая картина мира у того, что не существует.
Исполинской мощи фраза.
В Вене иногда говорят, что восточнее Фаворитен-штрассе — уже Сибирь.
Да, это идет от старой знаменитой фразы Меттерниха. Но тут-то прелесть иная.
Если не секрет, о какого рода удовольствии идёт речь?
Эстетическом.
Oleg, stoilo by prochitat’ intervyu celikom, vot ono:
http://www.welt.de/politik/article760654/Wir_brauchen_alle_eine_Therapie.html
A.S. govorit ne svoim golosom, on zastavlyaet govorit’ polyaka. Nelzya ne zametit’ sarkazm vo vsem etom.
Андреас, я прочитал и очень внимательно прочитал. «Не своего голоса» я там нигде не обнаружил (да и не говорят им обычно в интервью, тем более в интервью газете «Die Welt»). Его спрашивают: «Und wenn Sie an Russland denken?» Он отвечает: «Ich fürchte die Deutschen und die Russen, ich verachte die einen wie die anderen».
Ты просто очень добр и хорошо относишься к людям. Я тоже неплохо отношусь к людям, да и речь у меня шла не о моральном и интеллектуальном облике писателя Стасюка, а как раз о том, что находится в голове у «поляка». Так что я бы только обрадовался, если бы ты был прав. Но мне, увы, так не показалось.
Что я могу по прочтении интервью взять назад, так это то, что он совсем отупоумел — человек он по-прежнему очень неглупый. Там много меткого. В первую очередь, о проблемах самих поляков. И тут, конечно, много сарказма. Но сарказм ничего не меняет, уж поверь мне. У Победоносцева тоже было много сарказма («Россия — это ледяная пустыня, по которой гуляет лихой человек»), не говоря уже о Константине Леонтьеве. Сарказм — это фон нашей жизни. Дрессинг, так сказать.
Охо, делают еще другое в интервью таких … Ведь знаешь, что это древный, чуть ло не олимпийский вид спорта интеллектуалов: переодурачивать бравых людей на западе и, тем самым, осчастливить их журналистов сочным гу-гу из подлеска, а потом, выскакивая из-под чучела, ужаснуть цитатой из Derrida-itak-da-лее. А у Stasiukа не это. Дело сложнее. Отношение к «поляку в себе» — недоверчивое. Под контролем, но не и под цензурой. Достаточно умен и зорьк, чтобы указать связь, так сказать, между собой и недотыкомкой им. Качинского. А какой дрессинг на эту двоякобашку плеснуть, если не сарказм … Uneigentliches Sprechen высшего порядка. Под риском, конечно, ведь schön ist das alles nicht.
Думаю, ты во многом прав. И насчет сложностей, и насчет прочего.
Но слово — не воробей.
Всё это очень небезобидно. Именно с такими взглядами пришли в Россию немцы (если уж поляки так относятся, что говорить о «культурных» немцах, подогретых нацистской пропагандой), и на совести этих взглядов дикая война на уничтожение целого народа, минимум 15 миллионов убитых и замученных мирных жителей и военнопленных. А всё начиналось со статеек и всяких «интервью». А кончилось славянским геноцидом в том числе, за который, в отличие от еврейского, никто толком не покаялся. Да и хорошо ли знают об этом немцы?
Небезобидно. И вообще — оперировать размытыми и соблазняющими к уходу «туда же», в те же психобездны аккордными понятиями («немцы», «поляки», «русские», «евреи») — тоже очень небезобидно. Посколько речь может идти только о совершенно определенных группах и слоях, занимающих совершенно определенное положение в своих культурах и обществах и очень часто — да, действительно претендующими представлять свои народы или культуры целиком. Но такого никогда не бывает.
Но отстранимся от этого, чтобы просто ответить на Ваш вопрос. «Немцы» (пока) знают довольно хорошо (за следующие поколения, при изменившейся политической и исторической конъюнктуре — не ручаюсь). Но речь тут вовсе не о «немцах» и не о немцах. Оборот «если даже поляки» совершенно уже непонятен. С немцами отношения были разные — в зависимости от положения и состояния Германии и России на тот или иной исторический период. Польское же (гео)политическое самосознание довольно ровно оставалось именно таким или очень похожим.
А что у нас безобидно? Отовсюду жди беды и обиды. Определять «определённые группы» тоже может быть небезобидно для кого-то, да и уж очень мудрено это для разговора в ЖЖ. Так что приходится оперировать широко, держа в уме, что всё-таки это упрощение.
Слова «даже поляки» мне кажутся вполне понятными. Всё же это свой брат, славянин, — при всех различиях и польском недовольстве нами у нас нет с поляками такой цивилизационной разницы, как с немцами. Хотя, как видим, это не мешает, скажем так, кому-то из них считать русских «до некоторой степени животными». Многие гитлеровские солдаты тоже так считали, тем более что им внушали, что убить русского — это как убить бешеную собаку. Ведь чтобы уничтожить на оккупированной территории и в Германии 15 миллионов белорусов, украинцев и русских, небольшой группы будет маловато — запачкана большая часть вермахта и немецких промышленников, а не только спецкоманды СС.
Удивительные заблуждения, особенно насчет «свой брат славянин». Чеслав Милош где-то пишет, что слово «славянский» в польском обиходном языке имеет пренебрежительно-уничижительное значение, вроде как в русском языке когда-то слово «татарский» (по употреблению). «Своим братом» ВАс там не считают и никогда не считали. В крайнем случае скажут, что русские не славяне, а татары. Мне кажется лучше знать это и не пребывать в заблуждении насчет «нет цивилизационной разницы» — для этого нужна взаимность.
Но давайте лучше законим — делайте из приведенного материала собственные выводы.
Так в том-то всё и дело, что, хоть поляки и не считают нас «своим братом», мы их таковым считаем.
Тем хуже для «вас».
Я со своей стороны сделал все, что мог, чтобы избавить Вас от этой иллюзии. Моя совесть чиста.
Спасибо за помощь.:)