Великое, с юности любимое стихотворение! И как прекрасно Сергей Георгиевич его прочел, мне кажется, гораздо лучше, чем сохранилось в моих воспоминаниях четвертьвековой давности!
Вне зависимости от намерений автора при написании и вне зависимости от его нынешнего взгляда и толкования (ничего про это не знаю, отсекаю на всякий случай) «Суворов», по моему убеждению, — одно из самых замечательных патриотических, военных, гимноисторических стихотворений на русском языке, в одном ряду с бесконечно любимыми пушкинскими «Пиром Петра» и «Бородинской годовщиной», «Солдатской песней в Севастополе» Апухтина и стихами Бродского на смерть Жукова. Собственно, в него вливаются мотивы и интонации всех перечисленных и наверняка еще многих неперечисленных стихов этой линии. Интересно, что у Тютчева, несмотря на все его попытки, нет ни одного стихотворения, по мощи звучания, по силе любви к русской истории, русской армии и русской государственности попадающего в этот ряд — это к сюжету о тщете намерений в нашем ремесле.
«Вот от моря и до моря
Нить железная скользит,
Много славы, много горя
Эта нить порой гласит.»
и т.д. (все знают).
Заканчивается вороном:
«И кричит он, и ликует,
И кружится все над ней:
Уж не кровь ли ворон чует
Севастопольских вестей?»
Ну да, с моей точки зрения, в таких стихах Тютчев не Тютчев, а какой-то почти другой поэт, иногда ремесленно-приличный, а иногда даже неуклюжий (как в этом «Много славы, много горя Эта нить порой гласит», что уже почти смешно).
Но это была бы несколько другая линия при всем при том — куда и апухтинская «Солдатская песня» другим боком входит, и, скажем, некоторые кавказские стихи Лермонтова. Но это не гимн, а элегия. ПОпытки гимнов у Тютчева тоже бывали и получались еще хуже, на мой вкус.
Вообще, очень хорошо придуман пигаревский двухтомник в «Литпамятниках» — неудачные стихи во второй том.
Возможно, что так. Но у меня и к этим — болезненным — стихам свое любовное, — наверное, тоже болезненное, — отношение.