Длиннее теней Водевиля,
где каждый чиновник Дельво
под вечер готов без усилий,
как бант, развязать вещество;
длиннее, чем, кажется, можно —
не тени, а темная слизь,
как будто ползут односложно
на розовый свет мысли из.

Короче сухого пространства,
до самых отверженных нимф,
что бьются о край постоянства
своих иссыхающих рифм;
короче, чем все-таки надо,
чтоб к ночи вернуться назад
и выйти из этого Града,
где жаркие птицы молчат.