Всё будущее — здесь, в расхлюпанном снегу,
в расхлябанной воде, на лужи
поделенной огнем, сохнущим на бегу,
белеющим внутри, синеющим снаружи.

Там синим пламенем оно гори, гори,
а здесь гори, гори до белого каленья,
пока из этих луж не встанут пузыри
последнего, седьмого, поколенья,

пока не закричат на внятном языке
(не говоря, что — человечьем),
и скользкий островок на земляной реке
не обернется междуречьем.