Очень много лет назад

в начале 80-х гг, покойный Борис Понизовский, всегда (и справедливо) озабоченный культурным уровнем своих юных друзей, отправил нас в Дом композиторов на показ фильма совсем молодого и известного на тот момент только ему кинорежиссера. Показывался короткометражный фильм «Соната для Гитлера» (кажется, курсовая работа во ВГИКе) и фильм по Платонову, «Одинокий голос человека» (кажется, дипломный).

Нам тогда очень понравилось.

Конечно, никакие премии ничего не значат и ничего не определяют, но я рад за Сокурова, если он сам рад. Потому что он у нас один из очень немногих «прорвавшихся», кто не интеллигент — не в личном смысле, лично я с ним незнаком, а в смысле типа художественного сознания, т. е. в смысле фильмов. Они могут быть более или менее удачными, но они не интеллигентские. Поэтому Сoкурова в России многие ненавидят.

Возможно, в кино было легче в свое время прорваться этому типу сознания. В советской литературе такого практически не случалось — вход в нее удавался или интеллигентам в первом поколении, или интеллигентам во втором.

Сокуров и Никита Михалков, два, несомненно, наиболее выдающихся кинорежиссера советского периода, оба не интеллигенты (в этом смысле). Что, конечно, не вопрос происхождения — Михалков вот не интеллигент, а брат его родный Михалков-Кончаловский — вполне себе даже, и Голливуд в этом ничего не изменил (если не в худшую сторону). Михалков, к сожалению, там и остался, в советском периоде — уже после «Родни» было ясно, что ничего великого он больше не создаст (хотя то, что он снимал и снимает всяко на несколько голов лучше бестолкового и изнывающего от жалости к себе — «дескать, в России с умом и талантом», хотя ни того, ни другого не наблюдается — современного интеллигентского кино вроде «Юрьева дня»). А Сокуров дудит в свою дуду — как начал «про Гитлера», так, в сущности, и занимается тем, что его занимает, без саможаления.

Будем надеяться, что «Фауст» пойдет здесь в кино, хотя в этом смысле ситуация не очень обнадеживающая…

Были в опере,

позавчера. Слушали оперу швейцарца Оттмара Шёка «Пентесилея», по трагедии Клейста. Опера 1927 года (что-то в последнее время подваливает мне из этого года — и «Большие пожары», и роман «Джаз»…), совершенно замечательная по музыке и исполнена была замечательно — в смысле опять же музыки: игры и пения. В смысле возможности оперных артистов играть в драматических кусках и вообще, с ихними-то говорками, выговаривать сложнейшие по ритмике стихи Клейста… — нет, в этом смысле постановка скорее неудачная. Бедные девушки-амазонки в небрежно пошитых шинелях с большими пуговицами очень напрягают бедра и шеи, выгибают спины и кажутся похожими на фэзэушниц 1952 года на демонстрацию по случаю 7 ноября.

Надо бы, что ли, пластинку купить или скачать… Может, есть у кого? Собственно, вот эта опера, в другой постановке, конечно:

Первое, что, конечно, сразу же всплывает при слове «Пентесилея» в мозгу у человека моего времени и места — бессмертное:
— Ахилл, голубчик,

пощади Пентесилею!

Ахилл, дружище,

зачем тебе мертвая Пентесилея?

Ахилл, подонок,

не тронь Пентесилею,
она ведь женщина!

Но дело сделано,
и Ахилл вытирает травой
свой окровавленный меч.

Остается оно —
убить Ахилла….

Вообще, насчет Геннадия Алексеева — сюда: http://dac.chat.ru/verlibr/alexeev.htm

Геннадий Иванович Алексеев придерживался, впрочем, более распространенной версии мифа, по которой Ахилл убил Пентесилею, а не наоборот. Версия наоборот положена в основу пьесы Генриха фон Клейста и, соответственно, любимой оперы: поскольку амазонки совокуплялись только с побежденными в бою, влюбленный Ахилл решил сдаться и был до смерти покусан пентесилеиными собачками. Девушка тоже, конечно, кончилась на его бездыханном трупе от огорчения, что не разобралась в ситуации. В сущности, двойное самоубийство с женщиной, ставшее наваждением Клейста, и сделавшее его любимым писателем японцев — в стране двойного самоубийства самурая и гейши есть два полных собрания сочинений Клейста. Даже в Германии, кажется, только одно. Зато пять биографий за последние пять лет, две из них я читал, а из третьей слушал отрывки. Удивительно полное совпадение фактических данных, казалось бы совершенно не требующее умножения биографий. Но Клейст — это у нас тут важная вещь, и заслуженно…

Впрочем, кто бы кого сперва ни убил, но результат-то один — все они друг в друга влюблены и все они умерли.

Скольких бодрых жизнь поблёкла!
Скольких низких рок щадит!..
Нет великого Патрокла;
Жив презрительный Терсит…

Но и презрительный Терсит жив недолго — выкалывает мертвой Пентиселее глаза и намекает на то, что Ахилл влюбился в убитую им царицу амазонок и познал ее еще не остывшее тело прямо на поле боя. За что немедленно получает смертельную зуботычину. А стрела уже летит, только пятку подставляй.

Хроника дней

1. А вот про какую замечательную книгу я пишу сейчас колонку — про роман «Джаз» Ганса Яновица, сценариста «Кабинета доктора Калигари» (понятное дело, одного из наших с Михал Алексеичем любимейших фильмов). Вышел в 1927 г., тогда же, когда и вышеупомянутые «Большие пожары». Автор пытался сознательно построить роман на «синкопическом принципе» и на новом, «джазовом» мироощущении эпохи, времени коротких стрижек, коротких юбок (до колен) и чулок телесного цвета, что у него, с одной стороны, получилось замечательно, а с другой стороны, совсем не получилось..

К книге, переизданной боннским издательством Штефана Вайдле (отдаленным, между прочим, родственником эмигрантского критика Владимира Вейдле), прилагается гениально составленный диск джазовой музыки примерно того же времени (причем не только американской, но и немецкой), который сейчас у меня и играет в компьютере. Сам себе завидую!

2. А вот кусок русской прозы, бесконкурентно лучший из читанного за последнее время (сам ему завидую):

Пользователь kreiss_sar, приведший этот текст, откомментировал его следующим образом: Эту короткую сказку 9 лет назад рассказала мне 3-летняя девочка. Сказка была записана и вот, на днях, нашлась (о, эти бесконечные архивы!). Ребёнок смотрел в иллюстрации к сказке о золотой рыбке, но сочинял по ходу что-то своё…

Последняя фраза входит, думаю, в десятку лучших фраз русской прозы:

Медведь пришёл, а там ракушка-кукушка. Ещё там кошка была, и корова была, но они не кусались, только волк был, кусался немножко. И пошёл он в лес, а там много людей было. А старушка спрашивает: «Где твоя ракушка-какушка?!»
Сел он, старик, и заплакал, маленький такой!

Хроника немецкой литературной жизни

Вернулись из Эрлангена (это во Франконии, неподалеку от Нюрнберга). Там происходит гигантский литературный фестиваль, включающий в том числе и семинары по художественному переводу и вручение премии за поэтический перевод Эльке Эрб. Мы рассказывали, как переводим вместе с Эльке русские стихи — собственные, Леонида Аронзона, Елены Шварц, Александра Миронова, Игоря Булатовского — и, конечно же, читали стихи и переводы. Свою фотомашинку мы забыли, поэтому никаких оригинальных иллюстраций (жаль, в Эрлангене много смешного), фото все чужие, из официального блога. Здесь оно как раз это всё и происходит:

А вот и само вручение. Слева от Эльке Эрб ведущий вечера, один из, на мой личный вкус, лучших немецких поэтов нашего времени, Ульф Штольтефот:

А здесь, справа от Эльке, читает ей похвальное слово швейцарская переводчица (с десяти примерно языков, которые все знает очень хорошо), литературный критик и писательница Ильма Ракуза:

Новости немецкой литературной жизни:

Ольге Мартыновой присуждена премия Росвиты.

Росвита, она же Хросви́та Гандерсгеймская (также Гросвита, Хротсвита — Hroswitha, Hrotsvit, Roswitha, Hroswitha; 938—973) — немецкая святая, христианская монахиня, поэтесса периода «Оттоновского возрождения», автор драматических произведений на латинском языке, назидательных комедий, насыщенных религиозными мотивами и символикой. Считается первым европейским драматургом со времён Античности.

Премия Росвиты — старейшая (осн. в 1973 г.) немецкая литературная премия, присуждаемая исключительно писательницам. Ее лауреатками были Мариа Луиза Кашниц, Хильда Домин, Ильзе Айхингер, Эльриде Еллинек, Роза Ауслендер, Фредерике Майрёкер, Герта Мюллер и мн. др. знамениые немецкоязычные писательницы.

Обоснование жюри:

Die 1962 in Russland geborene, seit 1990 in Deutschland lebende Schriftstellerin Olga Martynova wird mit dem Roswitha-Preis des Jahres 2011 ausgezeichnet. Gewürdigt wird eine in zwei Sprachen schreibende Kosmopolitin, deren Musikalität, deren Witz und deren beeindruckende Bildung unsere Literaturlandschaft bereichern. Ihre Gedichte, übersetzt von Elke Erb, schreibt sie weiterhin auf Russisch, die Prosa auf Deutsch. Ihr Roman „Sogar Papageien überleben uns“ – nach einem Motto Joseph Roths – gehört zum Besten, was in den letzten Jahren in der deutschsprachigen Literatur erschienen ist. Durch Olga Martynova, die zudem eine Intellektuelle im ehrwürdigen, traditionellen Sinne verkörpert, erleben wir noch einmal, was es heißt, dass die Literatur überall dort zuhause ist, wo denkende, freie Menschen die Luft zum Atmen finden. Dass sie in Deutschland lebt, ist eine Ehre für uns.

Рожденной в 1962 г. в России, с 1990 г. живущей в Германии писательнице Ольге Мартыновой присуждается Премия Росвиты за 2011 г. Мы награждаем пишущую на двух языках космополитку, чьи музыкальность, остроумие и впечатляющая образованность обогащают наш литературный ландшафт. Стихи (немецкие переводы Эльке Эрб) она пишет по-прежнему по-русски, прозу — по-немецки. Ее роман «Нас переживут даже попугаи» (назван по цитате из Йозефа Рота) принадлежит к лучшему, что за последнее время появилось в немецкоязычной литературе. Ольга Мартынова, которая к тому же является воплощением интеллектуальности в самом лучшем, традиционном смысле слова, позволяет нам еще раз увидеть, что, собственно, значит утверждение, что родина литературы там, где мыслящие, свободные люди получают возможность дышать. Это честь для нас, что Ольга Мартынова живет в Германии.

Премия будет вручена 4 ноября в г. Бад Гандерсхайме.

Еще пять штук накликало

Итак, по сложившейся традиции отмечаем очередное трудовое (или всё же спортивное?) достижение статьи Ольги Мартыновой «Загробная победа соцреализма», опубликованной на OpenSpace.ru 14.09.2009. Сегодня счетчик показал 20 000 посещений.

Напомним вкратце историю знаменитой статьи.

Исходно она была написана по-немецки для цюрихской газеты «Neue Zürcher Zeitung» (одной из лучших европейских газет и уж, несомненно, самой качественной ежедневной газеты немецкоязычного пространства) и кратко информировала читателей о некоторых тенденциях в российской (тогдашней, это было в 2009 г.) молодой прозе и издательской ситуации — о возвращении, в значительно еще более убогом виде, литературы советского типа.

Не прошло и часа с момента появлeния в Сети номера «Neue Zürcher Zeitung», как перевод статьи на русский язык — мало того, что без спросу и разрешения, но и чудовищно неуклюжий и с многочисленными ошибками понимания — появился на сайте ИноСМИ, занимающемся. таким образом, самым откровенным воровством и пиратством, права на перевод газетных статей принадлежат, как правило, их авторам и совершенно не являются public domain (очень хотелось бы это самое ИноСМИ как-нибудь засудить — за воровство и моральный ущерб, выражающийся в плохом переводе, поскольку всё это не прекращается, о чем ниже). И что тут началось! Настоящая истерика началась — толпы людей почувствовали себя лично задетыми, в том числе и некоторые упомянутые в статье «молодые литераторы» (обозначение из советских времен, ничего хорошего я в него не вкладываю — тип молодого человека кочующего по редакциям, конференциям и комсомольским командировкам)! В результате OpenSpace обратился к автору с просьбой об аутентичном переводе. В порядке исключения (переводить собственные газетные статьи, написанные для совершенно другой публики с совершенно отличными базовыми сведениями занятие не из легких и из самых нелюбимых) автор согласился. Перевел, кое-что уточнил, кое-что расширил и объяснил. После этого обсуждение пошло на второй виток, потом еще на один, потом и еще… Причем, в основном, в жанре: «нас» — иногда «русскую литературу», но это было вранье и передержка, в виду очевидно имелась не русская литературы, а именно они — «называют серыми, полуграмотными и тупыми; да, мы именно такие и есть и это очень правильно, а автор — сволочь! Если правильно, так чего же так обижаться, спрашивается? А один от природы, видимо, неглупый (поскольку обиды старался не показать) герой объяснил в интервью, что Ольге Мартыновой де кажется, что он-де, герой, не умеет писать по-русски («огромные грудки» и пр., ну вы понимаете) из-за ее… «либерализма». Какое отношение имеет ее либерализм (даже если он и присутствует) к «огромным грудкам» и прочей смехотворной ерунде? — останется тайной знаменитого русского писателя «наших», а точнее «ваших дней». А так-то хорошее объяснение — либерализм не дает насладиться благоуханной кучей.

Через годика полтара обсуждения поутихли, но статья продолжает читаться, стало быть, продолжает жить и именно для того, чтобы очередной раз зафиксировать это удивительное (и прекрасное) обстоятельство, я и завел манеру отмечать каждые следующие 5 тысяч кликов.

Думаю, сейчас наиболее актуальными в этой статье являются не столько места, посвященные «новому реализму», кажется, потихоньку возвращающемуся туда, откуда спыгнул или вылез — на ветку или в пещеру. Важными являются затронутые в ней механизмы возрождения и воспроизведения советской культурно-антропологической модели, совершенно не ограничивающейся полуграмотной чернухой, выдаваемой за «правду о нашей жизни». Сейчас, если бы автор взялся за такую статью, он бы, вероятно, куда больше внимания посвятил затронутым, но недостаточно развернуто затронутым, «имитационным моделям» и интеллигентским составляющим «новой советской литературы». Но автора, конечно, не уговоришь этим заняться — у него есть чем заняться и без того, а как автор вспомнит, сколько ему в порядке подготовки пришлось прочитать плохой и очень плохой прозы, так вздрогнет автор и еще раз решительно откажется. Я пробовал, уговаривал.

Кстати, недавно в том же самом бандитском ИноСМИ перевели статью Ольги Мартыновой из той же самой NZZ (о ее выходе по обыкновению мы сообщали) — о причинах, по которым на Западе никак не дождутся из России нового Толстого или Достоевского, т. е., в основном, об особенностях традиционных и ставших уже архетипическими ожиданий на Западе от русской литературы. Немедленно — двести откликов обиженных дураков, с репликами типа «а что-то я никаких швейцарских писателей не знаю» (кто бы сомневался) и «автор не умеет писать по-русски» (опять же люди не в состоянии понять, что ИноСМИ вдрючивает им на скорую руку сляпанные переводы неведомых халтурщиков). Но поскольку никто из «литераторов» не почувствовал себя непосредственно задетым, скандала (и слава Б-гу, скушная вещь, в сущности) не завязалось.

Короче говоря, кто еще эту статью не читал — читайте и сами думайте. Через пять тысяч кликов мы к этому разговору вернемся.

Ленточка моя финишная…

Лента.ру сообщает о присуждении Сергею Георгиевичу Стратановскиму итальянской премии им. Кардуччи (что само по себе не может не радовать, сердечные поздравления Сергею Георгиевичу!) в таких отборных выражениях:

Поэт из Санкт-Петербурга Сергей Стратановский удостоен престижной итальянской поэтической награды — премии имени Джозуэ Кардуччи, сообщает ИТАР-ТАСС. Стратановский получил почетную премию за прижизненные достижения (курсив, естественно, мой, чей же еще?!).

За прижизненные достижения!

Слава Богу, конечно, что не за посмертные, но каково сказано?!

Причем это какая-то даже полуграмотность с упором, с настоянием, куражливая даже. В сообщении ИТАР-ТАСС, на которое ссылается божественная Лента, номинация премии Кардуччи, может быть, не совсем ловко, на вполне ясно и по смыслу, и по выражению именуется «За литературную карьеру». Речь, понятное дело, идет о том, что Сергей Стратановский награжден не за какое-то конкретное сочинение, а «по совокупности», так сказать, литературных заслуг. За все поэтическое творчество.

Так нет же, в отделе «культурных новостей» Ленты.ру заменяют формулировку ИТАР-ТАССа самопальными «прижизненными достижениями», да еще выкидывают определение «неподцензурный», т. е. самиздатовский применительно к журналу «Обводный канал», редактировавшемуся лауреатом, так что неподготовленный читатель, того гляди, подумает что Сергей Георгиевич Стратановский был обмаран начальственной должностью в каком-то советском издании.

Я вообще большой любитель «непроизвольного творчества» «Ленты.ру», часто цитирую почерпнутые у нее зернистые формулировки, но всё же в отделе «Новости культуры» эта зернистость как-то уж совсем не на месте. Нашли бы, что ли, кого неполуграмотного специально для этого раздела… или по нынешним временам это вообще невозможно, брать неоткуда? Тогда, конечно, пардон.

Вести с полей.

Точнее говоря, для начала с гор.

Горы были Альпы, дело происходило в швейцарском кантоне Валлис, в горном термальном курорте Лойкербад, где уже шестнадцатый раз происходил литературный фестиваль. Городок знаменит еще тем, что лет десять назад обанкротился, понабравши чересчур много необеспеченных кредитов и порастратившись на разного рода роскошества. Кантону пришлось платить. Так что Лойкербад — это Греция кантона Валлис.

В первый же день побывали на самом верху, ездили туда на фуникулере. Последний раз я ездил на фуникулере в возрасте годков эдак шести, в городе Тифлисе (которому судьба Лойкербада, несомненно, еще предстоит, если судить по независимой информации о его премногом украшении — только вот платить будет некому) — на гору Мтацминда и обратно, к родственникам, долго и шумно обедать. Что было на пресловутой горе Мтацминда и вообще в Тифлисе, совершенно не помню — помню только какую-то бешено аплодирующую курицу, несомую дедушкиным братом Давидом с рынка, чтобы сделать ее сациви в нашу честь. А на этой, швейцарской горе состоялся прием по случаю открытия фестиваля — с массовым поеданием плавленого сыра с картошкой, народного валлисского блюда. Но сыр с картошкой я не фотографировал, поэтому три раза швейцарское небо, снятое с максимального (в этих местах) приближения:


№ 1


src="http://a2.sphotos.ak.fbcdn.net/hphotos-ak-snc6/263190_190016791051886_100001307004404_461752_1939421_n.jpg"></div>
№ 3

Обратно ехали тоже, естественно, на фуникулере — понабившись в гондолу, на манер «таких больших рыб в такую маленькую банку», как правильно удивлялась Душечка Ковальчик. Вокруг полная темнота, покачивает, слегка укачивает, все молчат, держась за кожаные петельки. И время от времени крупно вздрагивают. Собственно, полагаю, нам показали будущее космического туризма — скоро в таких гондолах будут возить на космическую станцию и обратно.

Вот, собственно, эта гора, под которой происходил литературный фестиваль Читать далее

Лаудатор и лаудируемая

Вчера во франкфуртском Литературхаузе.
Ваш корреспондент читает похвальную речь (лаудацио/лаудацию) выдающейся немецкой поэтессе Эльке Эрб — в связи с вручением ей премии Литературхаузов. Т. е. одиннадцать городских Литературхаузов (учреждений, предназначенных для организации и проведения литературных чтений и прочих литературных мероприятий) Германии, Австрии и Швейцарии совместно присуждают и выдают эту премию, а лауреат совершает в течение трех месяцев турне по всем этим городам. Происходит как бы одиннадцать вручений одной и той же премии. В каждом городе — свой лаудатор. Во Франкфурте, где завершалось турне Эльке Эрб, это был ваш корреспондент.

А что, если бы Начальство

приняло такую пятилетнюю федеральную программу:

каждый год ко Дню кириллицы возвращать нам одну букву. Скажем, 24.V.2012 — вернуть ять. Дальше — ижицу, еще через год — фиту, на четвертый год — и с точкой… На юсы я не претендую…

А смышленые плехановцы запускали бы каждый год по новому автомобилю: ять-мобиль, фитомобиль (гм… на растительном топливе). птица-ижица, iход…

А на пятый год, т. е. 24.V.2016 — торжественное введение старой орфографии въ полномъ объеме!

————————————————
С праздником сладчайших наших букв, братья-монголы и прочие счастливые народы, в абевеге соединенные!

(Жалко, очень жалко чехов, лишившхся правильной славянской азбуки по проискам баварского духовенства, засадившего Мефодия в каталажку — так и мучаются с надстрочными значками, каковые в чрезмерном количестве, уверен, ведут к порче национального характера и, в конце концов, культурному и государственному закабалению… )

(Есть, конечно, мнение, что Кирилл и Мефодий изобрели глаголицу, а кириллица и без них была, но не будем об этом в столь праздничный день.)